Сергей Никонович: Алькурд Пардес II. День Солнца.

Зиг отступил на шаг, переживая, но, не вмешиваясь в происходящее. Он и раньше приводил сестру на занятия, когда боялся оставлять ее одну. Преподаватели реагировали на Лили по-разному, но по большому счету были не против ее присутствия. Но в бальном зале академии Заннинс и сам был сегодня в первый раз, он не успел предупредить Леффи о странностях сестры.

Камелла ловко ухватила Лилиан за талию, чуть притянула к себе. Лили испуганно вздрогнула, но не стала сопротивляться, с интересом ожидая продолжения. Камелла голосом включила музыку и с первых же звуков закружила девочку в танце, беря на себя роль кавалера.

Понадобилось всего несколько мгновений, чтобы заботливо-снисходительное выражение лица учителя, желающего приобщить глупышку к искусству, сменилось неподдельным удивлением и даже страхом.

Лилиан в точности воспроизводила танец, исполнявшийся до этого присутствующими. Стоило ей начать двигаться, как исправилась осанка, губы изогнулись в приятной игривой полуулыбке, а ноги уверенно повторяли женскую партию танца.

Камелла замерла, будто вкопанная. Лили подняла на женщину полные непонимания алые глаза.

— Где ты научилась так танцевать? — не скрывая волнения, спросила Камелла Леффи.

— Я просто смотрела на вас и запоминала…

— Но… нет, это невозможно.

— Невозможо только то, на что боится осмелиться твое сердце.

Музыка стихла. Без команды.

Камелла Лефии побледнела, пораженная словами девушки. Губы женщины слегка задрожали, она сделала несколько глубоких вдохов, будто бы показывая, что у неё перебило от возмущения дыхание. Ничего не говоря, она оттолкнула Лилиан и, не оглядываясь, раздраженной походкой направилась к выходу, громко стуча каблуками.

Некоторые из студентов недоуменно переглянулись меж собой, не понимая произошедшего.

Тишину нарушила негромко сказанная фраза:

— Легче приручить тысячу тигров, чем понять одну женщину.

Самое нелепое заключалось в том, что нехитрый кинтийский афоризм был произнесен не кем-то из парней, а Лусинэ Оуян.

— Как ты себя сегодня чувствуешь, Лилиан?

Слегка полноватая женщина в белом медицинском халате задала этот вопрос приторно-сахарным голосом.

— Как рыба в озере токсических отходов, — скептически настроенная Лили не собиралась вот так запросто откровенничать.

Зиг мялся у двери медкабинета. Переступив порог, он замер, растерявшись. Известие о том, что доктора нет на месте, и его заменяет обычная медсестра, оказалось неожиданным и неприятным.

Заннинс приводил сестру к доктору Ривзу каждую неделю. В Алькурд Пардес работали отличные специалисты, имелось свое медицинское отделение и госпиталь. Все необходимые вопросы, связанные со здоровьем, миротворцы предпочитали решать на острове Алькурд, чем где-то на стороне. В штате было полно психологов, чуть меньше психиатров, несколько нейрохирургов. Но, осмотрев Лилиан, каждый разводил руками. Психологи отправляли к психиатрам, те к нейрохирургам, которые, замыкая круг, рекомендовали психотерапию. Кто-то халтурил, не желая всерьез тратить время и силы на девочку, которая даже не собиралась учиться в академии, кто-то считал, что все её выходки лишь проявления переходного возраста.

Но, в конце концов, Заннинсу повезло. Он наткнулся на доктора Ривза, который явно заинтересовался случаем девушки. Лилиан относилась к врачам с презрением и опаской, иногда переходящей в настоящий животный страх. Доктору Ривзу приходилось осторожно и постепенно проводить тесты, брать анализы, ненавязчиво расспрашивать девушку, прежде чем с Лили наладилось хоть какое-то подобие доверительных отношений.

Зиг был благодарен добродушному врачу, хотя и понимал, что то, что он делает, по большей части, похоже на тычки пальцем в небо. Ривз экспериментировал, проводил исследования за исследованием, пытаясь докопаться до правды и, если не вылечить, то хотя бы понять, что произошло с Лилиан. Он настаивал на более частых посещениях и даже на стационарном лечении. Когда Лили узнала об этом, то в приступе паники разбила зеркало в ванной комнате общежития и с остервенением принялась резать руки острым осколком стекла.