Гарри Гаррисон - Если

– Почему это я должен ее выпускать?

– Это твой первый вопрос?

– Нет. Но я люблю сначала понять, а потом делать. Это особая ящерица. Я никогда прежде не видел здесь такой.

– Правильно. Это акродонтная ящерица Старого Света из подотряда червеязычных, обычно называемая хамелеоном.

– Точно! – Дон действительно заинтересовался. Он сел на корточки, вынул из портфеля книгу в яркой обложке и положил ее на дорогу. Потом повернул клетку так, что ящерица оказалась на дне, и осторожно поставил клетку на книгу. – А что, ее цвет правда изменится?

– Ты это сам увидишь. Теперь, если ты отпустишь эту самку...

– Откуда вы знаете, что это самка? Опять фокусы со временем?

– Если хочешь знать – да. Эту ящерицу в паре с еще одной купил в зоомагазине некий Джим Бенан. Два дня назад Бенан, ополоумев от добровольного поглощения жидкости, содержащей этиловый спирт, сел на клетку, и обе ящерицы оказались свободны. Но одна из них погибла, а эта выжила. Отпусти...

– Хватит шутить шутки, я пошел домой. Или выходите наружу.

– Я предупреждаю тебя...

– Пока, – Дон подобрал клетку. – Смотри-ка, она стала красной, как кирпич!

– Не уходи. Я сейчас выйду.

Дон с любопытством глядел на странное существо, показавшееся из-за деревьев. Существо было голубого цвета, с громадными выпученными глазами, которые глядели в разные стороны, и носило коричневый тренировочный костюм, а за спиной держало ранец с аппаратурой. Росту в нем было дюймов семь.

– Не слишком-то вы похожи на человека будущего, – заметил Дон. – Правильнее сказать, вы вообще непохожи на человека. Вы слишком малы.

– Я мог бы ответить тебе, что ты слишком велик: размеры – вещь относительная. А я действительно из будущего, хотя и не человек.

– Это точно. Вы куда больше похожи на ящерицу, – неожиданно сообразив, Дон перевел взгляд с пришельца на клетку. – Вы, правда, страшно похожи на хамелеона. В чем тут дело?

– Это тебя не касается. Подчиняйся команде, или тебе придется худо. – 17-я повернулась к лесу и сделала знак. – 35-я, я приказываю! Подойди и сожги кусты.

Дон со все большим интересом смотрел, как из-за деревьев выплыл зеленый металлический шар. Вот люк откинулся, и в отверстии показалось сопло, похожее на брандспойт игрушечной пожарной машины. Сопло нацелилось на кусты, стоявшие в тридцати футах от изгороди. Из глубины ракеты раздался пронзительный вой, поднявшийся так высоко, что стал едва слышим. И вдруг тонкий луч света проскользнул от сопла к кустам, раздался сухой треск, и кусты озарились ярким пламенем. Через секунду от них остался лишь черный остов.

– Это смертоносное оружие называется оксидайзером, – сказала 17-я. – Немедленно выпусти хамелеона, или испытаешь его действие на себе...

Дон усмехнулся.

– Хорошо. Кому, в конце концов, нужна старая ящерица.

Он поставил клетку на землю и наклонился над ней. Потом снова выпрямился. Подобрал клетку и пошел по траве к сожженному кустарнику.

– Остановись! – закричала 17-я. – Еще шаг – и мы сожжем тебя.

Дон пропустил мимо ушей слова пританцовывавшей от злости ящерицы и побежал к кустам. Потом вытянул руку – и прошел сквозь них.

– Я так и понял, что тут дело нечисто, – сказал он. – Все горело, ветер дул в мою сторону, а запаха никакого. – Он повернулся к 17-й, хранившей мрачное молчание. – Это ведь всего лишь проекция или что-нибудь в этом роде, а? Трехмерное кино, к примеру.

Неожиданная мысль заставила его остановиться и вновь подойти к словно замершей ящерице. Мальчик ткнул в нее пальцем – рука прошла насквозь.

– Вот те на – опять тот же фокус?

– Эксперименты ни к чему. Я и наш корабль существуем только в виде, если можно так выразиться, временного эха. Материя не может передвигаться во времени, но ее идея может проецироваться в различные времена. Наверное, это несколько сложно для тебя...

– До сих пор все понятно. Валяйте дальше.

– Наши проекции действительно находятся здесь, хотя для любого наблюдателя вроде тебя мы всего лишь воображение, звуковые волны. Для временных перемещений необходимо гигантское количество энергии, и все ресурсы нашей планеты включены в это путешествие.

– Ну да? Вот наконец-то и правда, так сказать, для разнообразия. Никаких добрых фей и прочей ерунды.

– Мне очень жаль, что приходится прибегать к уверткам, но тайна слишком важна, и нам хотелось по возможности скрыть ее.

– Теперь, кажется, мы переходим к настоящим разговорам, – Дон сел поудобнее, подвернув под себя ноги. – Я слушаю.