Станислав Коронько - Игрушка богов

Впереди раздались приятные звуки спокойной, чуть-чуть грустной мелодии. Играли, несомненно, на флейте или свирели. Инструмент, должно быть, совсем простенький. Полая деревянная трубка с отверстиями под пальцы- вот и всё. Профессионально изготовленная вещь не звучала бы так грязно, с таким шипением воздуха. Если только музыкант, конечно, не глухой. А этот был явно не из таких. Его мелодия была необычна, с явным влиянием восточных мотивов, но ноты звучали столько, сколько им и полагалась длиться. Без срывов, с отлично слышимыми, плавными переходами. Тимур мог бы поручиться за мастерство исполнителя. В музыке он разбирался хорошо, ибо сам занимался ей долго и очень упорно.

Как загипнотизированный Тимур побрел на звуки. Раздавались они из-за густых кустов, росших метрах в пятидесяти впереди справа от дороги. Мелодия была нежной, чарующей, даже чуть заунывной- такие не покоряются не достойным её людям. Чтобы исполнять её, действительно исполнять, а не механически повторять ноты, увеличивая или уменьшая их громкость, нужно уметь чувствовать. По-особому. Нужно знать историю этого мотива. Нужно уметь слышать и видеть.

Тимур подошел к музыканту поближе. Остановился и стал слушать музыку. Видеть его музыкант не мог. Впрочем, как и сам Тимур не мог видеть его.

Мелодия оборвалась внезапно, без какой-либо коды. Она не должна была заканчиваться на этом месте.

— Эй, кто здесь? — раздался из-за кустов звонкий молодой голос. В нём сквозило напряжение. И только. — Если намерения твои добры, то почему не захотел выйти?

— Я… э… — замялся Тимур, осторожно подходя к кустам. — Я просто не хотел мешать музыке.

В голосе послышалось искренний интерес:

— Почему?

Показались стопы и колени сидящего на поваленном стволе человека.

— Очень приятная мелодия, — ответил Тимур.

— Она называется "Плач ивы".

Тимур вышел к музыканту-тот действительно держал в руках простенькую деревянную свирель. Встал перед ним, произнёс:

— Хорошее название. Правильное.

Музыкант дружелюбно улыбнулся, поднялся и в приветствующем жесте склонил голову.

— Я тоже так считаю, — сказал он.

Тимур смерил парня оценивающим взглядом. На вид ему было лет двадцать пять. Узкое, смуглое лицо со впалыми, покрытыми трехдневной щетиной щеками, высокими скулами и острым подбородком. Светлые, выгоревшие волосы средней длинны, странный разрез глаз, намекающий на наличие в его роду предков с востока, а сами глаза очень даже европейского цвета- голубые. Он был довольно высок, подтянут. Носил простые серые штаны, мягкие кожаные тапочки и салатового цвета куртку из плотного, мягкого материала- на вид, замши. У его ног лежал тряпичный рюкзак с парой лямок. Небольшой, прямо как у школьника. К поваленному стволу была прислонена какая-то толстая палка длиной под метр. Она была многократно обернута грубой тряпкой из мешковины и обвязана с одного конца шнурком.

Именно отсутствие оружия расположило Тимура к беседе.

— Слушай, — начал он, — ты, случайно, не из посёлка идешь?

— Из какого посёлка? — искренне удивился незнакомец.

— Тут где-то посёлок должен быть, — неуверенно заявил Тимур.

Лицо парня озарилось радостью.

— Правда?! Наконец-то! Уже три дня по этому лесу иду.

— О… Я тоже тут немало брожу.

Парень сел на корточки, аккуратно запихал свирель сквозь стянутую веревкой горловину рюкзака, продев руки через лямки, закинул его за спину. Подхватил свою палку, поднялся и вопросительно уставился на Тимура.

— Ну?

— Что "ну"? — не понял его Тимур.

— Пойдешь? Или будешь в лесу ночевать?

Тимур встрепенулся, поудобнее перехватил свой тюк.

— А, конечно. Пойдём.

Парень вышел на дорогу, и они бок о бок бодро зашагали вперёд.

— Меня Курц зовут, — представился новый знакомый.

— А я- Тимур.

На лице Курца появилась кривая ухмылка.

— Ну вот и познакомились. Ты, кстати, первый человек, которого я встретил за три дня.

— Ты тоже… почти.

— А если не секрет, как это тебя занесло в этот лес? Насколько я знаю, в одиночку сюда стараются не суваться. Плохая у этого леса репутация. Говорят, тут ушлёпки какие-то обитают. Всех грабят и режут.

Тимур непроизвольно поднял руку и провёл по царапине на скуле. Сказал:

— Ага. Встречал я их. Еле смылся.

— Серьёзно? — брови Курца взлетели вверх. Он с восхищением взглянул на своего спутника. — Везучий ты, наверное…

— Ну не скажи. Был бы везучим, не встретил бы их.

Курц ухмыльнулся. О своём первом вопросе он уже позабыл.