Александр Гейман - Инна, волшебница

- Да-да, - кивнул Антонин. - Нимрит. Он, - Антонин прочертил пальцем, - нас обступает.

- На вас нападают? - этот вопрос Инна задала, повинуясь внезапному и сильному сочувствию к стране, которую она уже полюбила и которую, непонятно на основании чего, считала уже немножко своей.

- Вроде того, - беззаботно отвечал Антонин.

- И эту крепость вы построили для обороны?

- Ну, не то чтобы. Она уже была, когда мы поселились здесь.

Опережая вопрос Инны, Антонин пояснил:

- Мы перебрались в Тапатаку совсем недавно.

- Перебрались? Откуда?

Антонин отвечал с некоторой загадочностью:

- Из междумирья. Я увидел это место, когда мы путешествовали, и оно мне понравилось. И я решил привести свой народ сюда. В общем-то, переселение прошло удачно, мы вынырнули все до единого. Но я потерял Соллу.

- Это твоя девушка? - задала Инна дурацкий вопрос, сама ошеломленная внезапным уколом столь же дурацкой ревности.

- Это... - Антонин немножко посмеялся и зашевелил пальцами, подбирая слова, - это камень. Лучистый такой. Красивый. Очень волшебный.

- А... - протянула Инна, не продолжая далее свои расспросы. Ей вдруг стало немного грустно. Она не все поняла из слов Антонина, но ясно было одно: Тапатака была прекрасна, а вот поди ж ты - и в сказочной стране все было не так-то просто.

- Ладно, успеется об этом, - заговорил Антонин. - Знаешь что, давай посетим Тею в другой раз, а сейчас... Хочешь познакомиться с одним из страннейших существ всех миров?

- Но ведь уже темнеет?

Антонин отмахнулся:

- Там и так всегда вечер. Это не в Тапатаке, но все равно рядом. В двух шагах в пограничье. Ну, идем?

Они спустились со стены и втроем - Туан следовал в паре шагов направились прочь от крепости по булыжной дороге. Инна не заметила, как и когда они очутились в каком-то странном лесу. Шли они уже по тропинке, не слишком различимой, потому что как-то вдруг в мире наступили сумерки.

- А вот и берлога Печальника, - показал Антонин на чернеющую впереди дыру.

- Кого?

- Печальника. Это сумеречный маг. Он собирает печали.

Инна фыркнула.

- Зачем?

- Он дарит за них разные чудесные вещи. Тебе тоже подарит, если ты расскажешь ему что-нибудь грустное. Помнится, - Антонин с озорным предвкушением повернул лицо к Инне, - кто-то жаловался на свою невезучесть? Ну вот, самый случай что-то с этого поиметь.

В сумраке выражение его глаз было не слишком различимо, но Инна и так угадывала, что Антонин замышляет какую-то проделку.

- Даровано ли нам будет горестное свидание с хозяином сей скорбной обители? - громко провозгласил Антонин, и Инна не поняла - то ли это была фраза ритуальной учтивости, то ли дурачество в обычном Тошкином стиле.

- Да... да... войдите... - последовал ответ, произнесенный самым удрученным голосом, какой только можно себе вообразить и сопровождаемым столь же скорбными вздохами.

Они вошли, хотя и не в берлогу, но довольно-таки унылого вида пещеру. Инна удивилась - в пещере не было как будто бы никакого огня, однако же, не было и темноты, а царили те же серые потемки, что и снаружи.

- Здесь так, - сказал Антонин, - это сумеречный мир. Ни день, ни ночь. Пограничье, я же тебе говорил.

Из этих сумерек показалось бледное пятно - лицо хозяина. Маг Печальник был обряжен в какой-то серый - если не белый - балахон, а под глазами его, так почудилось Инне, были темные круги и полосы на щеках - надо думать, от постоянно текущих слез. Инне Печальник жутко не понравился.

- Это Инна, - представил Антонин свою спутницу, - мой друг и гость Тапатаки.

В ответ последовал горестный вздох, чуть ли не стон, и в воздухе прошелестело что-то вроде "бедного дитя".

- Поведай мне свои скорбные вести, о несчастное создание, - предложил Печальник. - Вот только я сначала присяду, ибо где же взять силы стоя слушать новые бедственные свидетельства мирового трагизма... Говори же, обреченное страданию дитя...

Услышав, что она несчастное создание, обреченное страдать, Инна дико разъярилась. Она было раскрыла рот для колкой отповеди, но вовремя вспомнила слова Антонина про подарок.

- Итак... - поощрил Печальник.

Инна собралась приступить к длинному перечню несчастий - и осеклась. А какие, собственно, беды она могла ему поведать? Не эту же ерунду с плохим билетом на экзамене! Она подумала и как будто нашла выход.

- В нашем мире, господин Печальник, очень много горя...

- Нет-нет, - прервал маг скорбных известий, - это не подходит. Годятся только твои печали, т_в_о_и, - понимаешь?

Инна не находилась. И вдруг - вдруг она вспомнила: это же произошло только что!