Зоя Журавлева - Искатель. 1966. Выпуск №6

Однако государственный департамент умышленно замолчал тот факт, что за двадцать четыре часа до ходатайства сенаторов доминиканский генеральный консул был отозван со своего поста в Нью-Йорке и покинул США.

Резкая нота протеста американского правительства, если она вообще была отправлена, не обеспокоила Трухильо. Он оставил ее без ответа, объявил американского посла в Сьюдад-Трухильо персоной нон грата и потребовал его заменить. Не спрашивая о мотивах столь недружелюбного дипломатического акта, Вашингтон немедленно отозвал мистера Стефенса.

В конечном итоге все «энергичные меры» американского правительства, предпринятые в связи с делом Галиндеса, свелись лишь к тому, что сыну Трухильо было отказано в дальнейшем посещении военной академии в Форте Ливенуорте. Книга Галиндеса «Эра Трухильо» не вышла в свет, потому что единственная ее рукопись исчезла вместе с автором. А Майк Мортон, так героически начавший расследование, больше не подавал о себе вестей. Гонорар и сенсационные заголовки с его именем должны были его утешить в неудаче.

Хесус де Галиндес остался 10 167-м, бесследно исчезнувшим в Нью-Йорке в 1956 году.

Перевели с немецкого И. САХАРОВ и А. САХАРОВ

Зрелище было внушительным. Солнце свалилось за горы, но не успело уйти далеко; снежные вершины, подсвеченные сбоку, плыли над плоскогорьем, потеряв потемневшие подошвы. Казалось, их так тщательно взбили со свежими белками и сахаром, что толкни их пальцем — и улетят. Морозный вечерний ветер путался в лиловых подушках колючек и быстро затягивал льдом мелкие озерца. Еле различимые в тени, мохнатыми черными точками ползли на ночлег яки-кутасы.

Я подумала, что им, наверно, очень грустно сознавать, что они не выдержали конкуренции с грузовиками и газиками.

Совсем недалеко от нас на холме стояло какое-то марсианское сооружение о ста ногах, невесть как пробравшееся в необъятное великолепие памирского вечера. Это был радиотелескоп.

— У астрономов и переночуем, — сказал Седов.

Мирабшо, выслушав первую часть разговоров, повернул свою лошадь к ажурным опорам, и мы последовали за ним.

Так мы попали к астрономам.

Их домики спрятались за холмом, в низинке, где не так бесчинствовали ветры. Никто не вышел нам навстречу. Это было странно, потому что мы с полчаса шли на виду станции. Мирабшо и Султан, второй рабочий, принялись развьючивать лошадей, а мы тем временем заглянули в первый из домиков, благо дверь была приоткрыта.

За стандартной прихожей-тамбуром мы обнаружили две комнатки. Еще недавно в них обитали люди, один из которых даже не застелил с утра постель, а другой так быстро убегал куда-то, что оставил включенным магнитофон, и тот, прокрутив пленку, вертел бобину вхолостую. Седов выключил магнитофон и сказал:

— У них, наверное, ужин. И хороший аппетит.

— Посмотрим в другом домике.

Другой домик оказался столовой. И в нем никто не ужинал. Из кухни неслись облака дыма от пригоревшей каши, и тарелки с недоеденным супом сиротливо стыли на столах.

Седов прошел в кухню и выключил плиту.

— Теперь куда? — спросил он.

— Придется применить метод, — сказал Руслан.

— В смысле закричать «люди!»? — спросил Ким.

— Нет, искать по системе.

— А вот тот дом с проводами, — сказала я, — он больше других. Может быть, это их центр!

— Слишком тихо, — сказал Руслан. — Подозрительно тихо.

— Они убежали ловить снежного человека, — сказал Ким. Тишина стояла над долиной совершенно первозданная. Мне стало как-то не по себе. В самом деле, что могло так испугать или удивить обитателей станции, чтобы они разом исчезли! Я пристроилась рядом с Седовым, который шагал впереди нашей маленькой группы. Как-то спокойнее.

Сзади шли Ким с Русланом. Они тоже молчали. Как будто боялись спугнуть тишину.

И вот когда оставалось три шага до большого дома, нас остановил страшный, леденящий кровь в жилах (в этом духе говорят в таких случаях!) крик. В нем звучали первобытный страх, ужас встречи с пещерным тигром, прощание с жизнью…

Мы бросились туда, распахнули четырьмя парами рук широкую дверь и замерли.