Кирилл Кудряшов - Эпидемия FV

— Как это убираемся? — воскликнул он. — Ты видела, что здесь творилось? Трое голых психов чуть нас не убили.

убили

ребенок

кровь

Только тут она вспомнила о том, что струи воды прошлись не по ним одним.

Четверо пожарных лежали на земле неподвижно. Милиционер словно бы присел отдохнуть, прислонившись спиной к своей машине, и только пятно крови на дверце, да неестественно упавшая на плечо голова говорили о том, что ему уже не суждено подняться.

— Даша!

Даша подошла. Бледная как полотно, старательно избегающая смотреть на мертвые тела.

— Мариш, ты как?

— Как муравей под каблуком!

Пожарные окружили лежащих на земле товарищей, полностью скрыв их от взгляда Марины, за что она была им премного благодарна!

— Нет, ну мы же не можем сейчас уйти? — вертя в руках разбитую камеру, возмущался Никита. — Да, камеры нет! Но к тому, что мы уже засняли, подойдут и просто словесные комментарии! Марина, ну послушай же меня!

— Домой! — скомандовала она, и зашагала прочь, к машине, но сделав несколько шагов остановилась, прижав руки к животу.

— Мариша… — в голосе Даши звучал испуг. — Болит?

— Ударилась, — ответила она. — Пройдет!

— Но ты же…

— Все нормально!

В кармане завибрировал сотовый. Как-то отстраненно Марина подумала о том, что если он шалил и раньше, то теперь, после удара о мостовую, и неожиданного купания, будет откалывать номера поинтереснее уже ставшего привычным fv.

Она достала мокрый телефон из кармана — он лишь вибрировал, высвечивая на экране традиционное fv, и на этот раз, на удивление, не торопился выключаться.

— Алло! — сказала она, поднеся трубку к уху. Ответом ей были какие-то хрипы, свисты, потрескивания. Белый шум… Должно быть телефон собирался отдать концы.

Боль в животе сменилось тяжестью. Не утихла, а просто сменилась, как-то разом, за долю секунды. Да и тяжесть не слишком-то досаждала.

ребенок

смерть

fv

Нет, все будет в порядке. У нее не будет выкидыша, струя ударила ее выше, чем располагался плод. Да, определенно выше, почти в самое солнечное сплетение. Потому и было так больно… Все будет в порядке…

fv

Почему fv ? Почему это не имеющее смысла слово так упорно лезет ей в голову? Даже не слово, а две стоящие рядом буквы. Почему она видит эти красные буквы у себя в воображении? Почему…

Не важно.

fv

Важно добраться до телецентра, отдать отснятую кассету монтажерам, и выпустить весь этот дурдом в двенадцатичасовые новости, добавив туда еще и Дашины фотографии!

fv

— Никита, пошли! — крикнула она, постепенно вновь становясь собой. Пережитый страх выветривался

fv

из организма, — Здесь может быть опасно! Уж поверь моей журналистской интуиции!

Мимо, отчаянно завывая, промчалась карета скорой помощи.

Из окна Марининого офиса видена была телевышка. Не вся, естественно, а только ее основание — громадные стальные арматурины, намертво вмонтированные в бетон. Впрочем, намертво ли? После увиденного сегодня на плотине Даша укрепилась в мысли, что в этом мире нет ничего вечного. После горящего асфальта, после языков пламени, вырывающихся из облаков дыма, все, созданное руками человека казалось ей недолговечным, зыбким и каким-то нереальным.

Дверь распахнулась, и в кабинет вошла Марина. Она успела уложить волосы, и переодеть в то, что насобирали ей коллеги — у кого что было. У кого джинсы, у кого — блузка.

— Ну как?

— Шеф грозился уволить, — через силу улыбнулась она. — Положение спасли только твои фотографии. Никита наснимал только общие планы, а у тебя же и пламя, и сумасшедшие пожарные… Тебя теперь в нашу контору приглашают, оператором! Пойдешь?

Даша отрицательно покачала головой.

— Зато монтажеры обещали коньяка. Такого материала у них еще не было… мы с тобой — звезды.

— Ты мне лучше скажи, звезда, — остановила подругу Даша. — Как ты себя чувствуешь-то? Тебе, в твоем положении, такие встряски ни к чему!

— Да все нормально с моим положением! Затылком меня, конечно, здорово приложило, шишка будет… Но вроде бы даже голова не болит!

— Ты бы к врачу все же сходила, а? Мало ли?

— Схожу, Дашонок! Вот прямо сейчас и схожу. Мне после сегодняшнего геройства отгул положен, я ж не военный журналист, чтобы в таких передрягах оказываться. Так что пойдем с тобой прямо сейчас, ты к себе, а я — в больницу. Идет?

— Идет!

— Хотя нет! Время — без копеек двенадцать, давай хоть наши новости глянем!