Дэвид Герролд - Война против Кторра

Я думал, как гусь? В самом деле? Я продолжал упорствовать в гусизме, потому что не знал, как поступать иначе? Это было очевидно для окружающих?

Может, мне надо перестать быть собой на время и начать быть кем-нибудь еще - у кого не будет так много хлопот, как у меня.

Я не был больше голоден. Я встал, отнес поднос к окошку и покинул интендантство.

Может, у меня смешная походка. Дело в том, что я низкорослый, и качусь по полу, как колобок. Я выгляжу как гусь? Может, я смог бы научиться ходить иначе, если бы чуть выпрямиться и перенести центр тяжести с потрохов на грудь? - Бац! Я извиняюсь. - Я так увлекся походкой, что не глядел по сторонам, и врезался прямо в молодую женщину. Бумц!... - О - я очень извиняюсь!

Это была Марсия. Тонкая девушка с большими темными глазами. Из автобуса. Полковник Паяц.

- Привет..., - я искал слова. - Э-э, что вы здесь делаете?

- Подкармливаю пса, мне дают остатки. - Она показала сверток, который несла.

Я подержал для нее дверь. Она прошла, не сказав спасибо. Я следовал за ней.

Она остановилась у дорожки: - Вы преследуете меня?

Я покачал головой: - Нет.

- Ну, тогда уходите.

- Вы грубая, знаете?

Она посмотрела равнодушным взглядом.

- Вы не даете человеку даже шанса.

Она мигнула: - Извините. Разве я знакома с вами?

- Э-э, мы были вместе в автобусе, помните? Прошлой ночью?

Она покачала головой: - Ничего не помню о прошлой ночи. Вы один из парней, трахавших меня?

- Что? Нет... то есть, я... что?

- Я совсем ему не нужна. Знаю, что думают люди, но он ни разу не дотронулся до меня. Ему нравится смотреть, как я делаю это м молодыми людьми, которых он выбирает. А потом ему нравится... ну, вы понимаете.

- Почему вы остаетесь с ним?

Она пожала плечами: - Не знаю. Мне некуда больше идти. Потом добавила: - Я в самом деле извиняюсь. Я совсем вас не помню. Была под кайфом прошлой ночью. Он достал голубые колеса. Не думаю, что делала это с кем-нибудь, но не совсем уверена. Вы были там?

- Я же сказал. Мы были вместе в автобусе. Помните? Автобус в город?

- О, да. Извините. Иногда я совсем не помню. Раз вы говорите... - Потом она отвернулась, нагнулась к земле и развернула свой пакет, открыв большую кучу мясных обрезков и костей. - Он любит это. Рэнгл!, - позвала она. - Ко мне! Сюда, Рэнгл, ко мне, а то я отдам все собакам! - Она снова повернулась ко мне: - Я не люблю порошок, но... ну, иногда это помогает. Понимаете? Иногда мне... одиноко. Понимаете?

- Да. Понимаю.

- Страшно, правда? Если знаешь, куда идти, есть еще много народа, но все они - толпы чужаков. Я нигде никого не знаю.

- Понимаю, что вы имеете в виду. И все всегда кажутся такими возбужденными. Словно ускорилось социальное броуновское движение...

Она глядела равнодушно. Не поняла.

Я сказал: - Оттого, что теперь осталось мало людей, мы все двигаемся быстрее, чтобы забыться в разнообразии.

Она уставилась на меня. Я сморозил что-то глупое? Или она не поняла? Она сказала: - Я хочу быть умной. Вроде вас. Но будешь умной - перестанешь быть нужной. Поэтому я перестала становиться умной. - Она глядела с болью. - Порошок страшно помогает. С порошком можно очень быстро стать глупой. - Она прикусила язык, словно сболтнула что-то ненужное. Снова громко начала звать: Эй, Рэнгл! Ко мне! Где ты? - Нотка нетерпения была в ее голосе. Она повернулась ко мне: - Он вам понравится. На самом деле это очень дружелюбный пес, я просто не знаю, где он сейчас.

- О, ну... может, он застрял в автомобильной пробке или что-нибудь еще.

Она не прореагировала на шутку. Снова повернула на меня взгляд широко открытых глаз: - Вы так думаете?

- Вы все еще под порошком?, - спросил я.

- О, нет. Не нюхала со вчерашнего. Мне это не нравится. Почему вы спрашиваете? - Прежде чем я ответил, она схватила меня за руку. - Я странная? Извините меня. Иногда я становлюсь странной. Бывает. Но никто не говорит мне, странная я или нет. Иногда это пугает меня - что я могу быть такой странной, что никто не хочет сказать мне об этом. Один раз кто-то достал порошок, а мне осталось только пищать, потому что у меня настало время и я не хотела рисковать кровотечением, мне было очень скучно. Они не понимают, почему я не хихикаю, вроде тех...

- Да, - сказал я, - вы странная.

Она посмотрела мне в лицо. Глаза были очень большими и очень темными. Она выглядела, как маленькая девочка. Она сказала: Спасибо. Спасибо, что сказали мне. - Она замигала и я увидел, как слезы набухают в ее глазах. - Я больше ничего не знаю, кроме того что люди говорят мне. Поэтому спасибо, что сказали мне правду.