Николай Горькавый - Теория катастрофы

Глаза лектора мечтательно закрылись, и он сделал паузу.

— Ведь для изменения истории машина времени совсем не нужна! Повернуть историю просто: достаточно понять — какое изменение в настоящем мы должны сделать, чтобы получить нужное нам будущее.

Аудитория зашумела. Лектор мягко улыбнулся.

— Это может показаться невероятным: управлять своим будущим, решать его как математическое уравнение?! Но концепция математического предсказания будущего появилась ещё в двадцатом веке. Тогдашние модели мировой экономики и демографии были до смешного примитивны и рассчитывались на древних компьютерах, похожих на ящики с гирляндами новогодних лампочек. Но общая идея первых футурологических моделей была совершенно правильна: нужно взять основные компоненты настоящего, задать взаимосвязи между ними — и спрогнозировать их развитие.

— Как мы узнаем, что наша модель будущего правильна, если до будущего ещё далеко? — спросил Линней.

Лектор так одобрительно кивнул на вопрос любопытного студента, что очки чуть не соскользнули с его короткого носика.

— Проверкой моделей будущего служит их способность описывать прошлую историю — вплоть до настоящего момента.

— И что же самое сложное в таких прогнозах? — снова не утерпел Линней, ероша рыжие волосы.

Профессор Тхимсот ответил, придерживая очки:

— Главная трудность фьючермоделирования — проблема хаотичности, нестабильности социологических процессов. Аналогичная сложность существует в атмосферных течениях — их плохая предсказуемость хорошо известна метеорологам.

— Вы хотите сказать, что будущее, как погоду, можно предсказать лишь на несколько дней? — насмешливо спросил принц Дитбит.

Тхимсот осторожно улыбнулся.

— Трудно ругать метеоспециалистов за неверный прогноз — ведь непреодолимым препятствием для точного расчёта погоды является принципиальная случайность динамики воздушных масс. Эта стохастичность выражается в неизбежном расщеплении пучка эволюционных траекторий, разбегание которых характеризуется показателем Ляпунова.

Лектор обратился к аудитории.

— Все знают знаменитого русского математика, создавшего основы науки об устойчивости?

Профессор получил ответный кивок лишь от Хао, но продолжил:

— Чем быстрее расходятся пути грядущего, тем короче срок возможных предсказаний. Но даже в турбулентной атмосфере есть свои инварианты и законы. Поэтому социологи ищут стабильные математические характеристики человеческой цивилизации, которые сделают футурологию точной наукой. Будущее должно предсказываться на срок, в два-три раза превышающий типичные времена исторических изменений.

Социолог посмотрел на принца:

— Это может составлять столетия, ваше высочество…

В ответ принц величественно качнул головой.

Сердж-Леопард крикнул из зала:

— А можно предсказать, какой билет мне выпадет на экзамене? И — согласится ли Элиза потанцевать со мной на Рождественском Балу?

В качестве предсказания сердитая Элиза показала Серджу кулак.

Все засмеялись, лектор тоже улыбнулся.

— Для предсказания поведения отдельного человека обычно не хватает нужного количества инвариантов. Социологическое моделирование прогнозирует лишь базисные культурно-экономические тенденции, и даже там оно вероятностно, а надёжность его падает со временем. Известен «тройственный закон футурологии», принадлежащий перу древнего мыслителя, доказывавшего предсказуемость будущего.

Лектор махнул рукой, и на настенном экране появилась цитата:

«Чем масштабнее исторический перелом, тем медленнее он наступает, надёжнее предсказывается и сложнее избегается. Добин-Го».

— Добин-Го известен тем, что осмысливал научные проблемы эмоционально-литературными способами…

По знаку лектора на экране возник текст:

ИСТОРИЯ

— История — медленная толстая Гусеница, мохнатая миллионами ног… — изрек почтенный Рукимошвари и шагнул белой пешкой Иту-Ифор.

— История — норовистый Скакун, ждущий верной руки! — возразил дерзкий Ал-Бу и прыгнул горячим конём над пригнувшимся чёрным строем.

— Одинокие голоса тонут в гуле марширующих миллиардов! — невозмутимо настоял Рукимошвари и безукоризненно вежливо, но суховато, не вставая с ковра, поцеловал правое колено Сонь-И Эйтак, почти случайно залетевшей на осеннюю свечу беседы Идущих Вглубь.

— Только мечтая о короне Ферзя, получаешь шанс стать Пешкой. — Голос Сонь-И Эйтак прозвенел для Ал-Бу оазисным ручьем. — Если метить на место Пешки, то на Шахматную Доску вообще не забраться!