Станислав Гимадеев - Принцип четности

- Алло, - раздался в трубке хриплый голос. - Сергей? Или Кирилл? Это Барков говорит.

- Здравствуй, - отозвался Сергей.

- А... Сергей, ты... - сказал Барков. - А Кирилл где?

- А что ты хотел? - настороженно поинтересовался Сергей. - Ты еще вчера...

- Брось, брось, - торопливо заговорил Барков. - Я не Филин. Мне можешь доверять. Я же тебе вчера намекал... Ты скажи - Кирилл с тобой?

- Со мной.

- У вас были гости?

- Были. Только им, похоже, не повезло.

- Это хорошо. Слава богу... Я вам несколько раз звонил - никого. Думал, ты у Тины... Туда звоню - там все время занято. В общем, так, братец, - Тон у Баркова был очень серьезный. - Если вы хотите кое-что узнать про то, что происходит, тогда быстро ко мне!

- Говори сейчас, - сказал Сергей, внутренне напрягшись.

- Ты должен придти! - настойчиво сказал Барков. - Сергей, дело очень серьезное. Речь идет обо всей резервации. Еще можно что-то успеть сделать. Бери Кирилла и бегом сюда. Я сейчас один, Нину с утра в бар отослал.

- А сам ты не можешь придти?

- Не могу. Придешь, поймешь - почему... Не тяни резину! Время очень дорого.

- Но Кирилл сейчас моется... - пробормотал Сергей.

- Тогда иди один, - сказал Барков. - Ждать нельзя, пойми... Только смотри по сторонам как следует. Квартиру запомни. Двенадцатый этаж, квартира девяносто три. Дверь будет открыта. Все понял?

- Все.

- Выходишь?

- Выхожу, - сказал Сергей. - Только Кирилла предупрежу.

- Еще одно, тезка, - Голос Баркова как-то странно изменился. - Я у тебя вчера ту тетрадочку с рукописью свистнул...

- Да? - недоуменно проговорил Сергей. - А я и не заметил...

- Она на столе у меня лежит, не забудь взять.

- Л-ладно... А зачем ты ее...

- Потом узнаешь, - оборвал его Барков. - Только просьба одна. Ты не вини меня, что так все вышло. Никто не совершенен. Значит, такая судьба.

- Я не понимаю... - начал было Сергей.

- У тебя очень мало времени. Торопись.

В трубке раздались короткие гудки.

Он в полном непонимании положил трубку и вышел из комнаты.

- Кир! - крикнул он через дверь, сквозь шум льющейся воды. - Звонил Барков. Просил срочно придти. Немедленно. Похоже, он что-то знает и хочет рассказать! Я побежал. От него позвоню.

Дверь приоткрылась и в щель высунулась мокрая голова Кирилла.

- Ты что?! - выпалил он. - А если это ловушка?!

- Нет, Кир, - сказал Сергей. - Это не ловушка, я знаю.

- Не очень-то верю я твоему Баркову! - сказал Кирилл хмурясь. Капли воды стекали с его носа.

- Но мне-то ты веришь? - бросил Сергей. - Тогда не переживай. Я сразу же позвоню.

Кирилл стал отчаянно чертыхаться и рычать, но Сергей не стал больше терять времени, впрыгнул в туфли и выскочил за двери.

До четырнадцатиэтажки, где жил Барков, он добрался через картофельные посадки, что тянулись вдоль железной дороги. Он не встретил по пути ни одной живой души.

Единственный лифт в единственном высотном доме на территории резервации не работал. Сергею пришлось вприпрыжку мчаться на двенадцатый этаж по лестницам, и когда он добрался до девяносто третьей квартиры, то основательно запыхался и взмок.

Входная дверь, как и обещал Барков, оказалась открытой. Он вошел в квартиру.

- Вот и я, - громко сказал Сергей, скользнув взглядом по пустой кухне и маленькой спальне.

В квартире стояла тишина, размеренно прерываемая тиканьем невидимых настенных часов. И еще чем-то пахло. Чем-то напоминающим гарь.

- Сергей! - позвал он.

Барков не откликнулся. Недоуменно пожав плечами, Сергей прошел по коридору в гостиную и тогда увидел Баркова. И застыл на пороге. Из горла вырвался непроизвольный сиплый возглас, и в ноги в один момент предательски ослабели.

Барков наполовину сидел, наполовину лежал за письменным столом возле окна. Выстрел немного отбросил его голову и тело в сторону, отчего казалось, будто он спит, навалившись на левую руку. Глаза его были открыты и устремлены к окну, правая рука, продолжавшая сжимать пистолет, тоже лежала на столе перед самым лицом. И повсюду была кровь. И возле его головы, и на темной полированной поверхности, и на рукаве левой руки, и на белых листках бумаги... С каждым мгновением ее становилось все больше. Она уже начала стекать со стола на пол и с мерным стуком падала вниз густыми, тягучими каплями.

На ватных ногах Сергей медленно приблизился к столу. Отвратительный комок подкатил к горлу, и ему вдруг стало не хватать воздуха.

На углу стола, под ажурной настольной лампой лежали несколько больших листов бумаги очень плотно исписанных мелким почерком. Стараясь не глядеть в мертвые глаза Баркова и на зловещую черную дыру на его виске, он взял трясущимися руками эти листки. Под ними лежала знакомая черная тетрадь.