Анатолий Глебов: Большой день на планете Чунгр

Доверившись автопилоту, погруженный в раздумье, Тхнтшу не замечал насмешливых взглядов, какими окидывали его пассажиры обгонявших машин, иногда нарочно задерживавшихся около него на параллельном курсе. Дело в том, что атомолет Тхнтшу давно уже перестал отвечать своим внешним абрисом и расцветкой требованиям моды, за которыми чунгрианская молодежь следит весьма ревностно. Но престарелый космолог, готовящийся, в свои сто с лишним чунгрианских лет, к отходу в небытие, предпочитал моде удобство, а удобство, как известно, родная сестра привычки.

Покинув светлую полярную область, атомолет мчался теперь над рыжими, плоскими равнинами Средней Зоны, которые в мглистом освещении короткой вечерней зари казались мрачно красными. Пустыня! Наверняка так и думают астрономы Третьей, не подозревая, что именно тут, под надежным каменным щитом, богаче всего цветет жизнь Чунгра в его бесчисленных, великолепно благоустроенных, освещенных искусственными плазменными солнцами подземных городах. О наличии этих городов говорили только голубовато-зеленые пятна плантаций и нитки озелененных по берегам искусственных каналов, спрямляющих и соединяющих естественные трещины для более быстрого пропуска весенних паводковых вод.

Утром была песчаная буря. От нее продолжала висеть в воздухе красно-желтая дымка тончайшей пыли. Сквозь эту дымку заходящее солнце казалось багровым шаром, небольшим и угрюмым. Не было от него теней, не было и радости. Умирающий бог, побеждаемый Тьмой. Лиловым крылом набегала на Чунгр ночная тень. Быстро полнилось звездами густо-фиолетовое небо. Температура снаружи упала с нуля до тридцати чунгрианских градусов ниже точки замерзания воды, чтобы ночью достигнуть пятидесяти-шестидесяти. Таково суровое чунгрианское лето.

Уже в вестибюле ЦКИ ученого окружила большая толпа научных сотрудников. Все они были одеты так же, как Тхнтшу: в плотно облегающие костюмы из пластиков, позволяющих регулировать доступ воздуха и подогревать одежду. Такая надобность в условиях резких суточных и сезонных колебаний температуры на Чунгре возникала постоянно. В расцветке костюмов преобладали модные сине-зеленые и ультрафиолетовые оттенки, мерцающие и переливчатые.

Окруженный молодыми учеными, Тхнтшу стоял среди них, тяжеловато осев на ноги и ного-руки. Только это и некоторая замедленность движений выдавали его преклонный возраст. А три кроваво-золотистых глаза, украшающие мощный выпуклый лоб правильным равносторонним треугольником, искрились молодым, задорным блеском... Недаром еще сто двадцать тысячелетий назад сказал великий мыслитель Чунгра Укхх: "Старится наше тело, но не старится наша мысль".

- Скажу ли я что-нибудь новое? А разве бывало, чтобы я повторял только старое? Что-то я не припомню такого... - шутил Тхнтшу и длинными членистыми пальцами своей верхней руки постукивал одного из собеседников по плечу.

Чунгриане, как и другие высокоразвитые существа, пользовались тремя способами выражения своих мыслей и чувств: жестами, словами и биотоками. Но именно последний был у них ведущим. При помощи сверхчувствительных мягких выростов посреди лица (между троеглазием, ртом и находящимися чуть повыше, по краям рта, двумя парами ноздрей) они передавали друг другу свои мысли и чувства непосредственно, не облекая их в звуковую форму, которая была лишь подсобной и, по мнению большинства физиологов, отмирающей (не говоря уж о примитивном языке жестов).

С развитием цивилизации и рождением радиотехники третий способ получил могущественное подкрепление в усиливающих и трансляционных электромеханических устройствах. Именно потому и развилась так стремительно и пышно на Чунгре радиосвязь, что сама природа снабдила голову каждого чунгрианина живою антенной. Он способен был принимать ею радиоволны так называемого "естественного диапазона" без всякой аппаратуры, и перед наукой в данном случае возникла лишь задача изоляции от ненужного приема. Эта задача была решена быстро и успешно. А радиоприемники дали возможность воспринимать диапазоны радиоколебаний, недоступные природным антеннам чунгриан, и необъятно расширили для них границы мира.

Не преувеличивая, можно сказать, что вся планета была у телевизоров в момент, когда на бесчисленных экранах появилось стереоскопическое цветное изображение Тхнтшу и раздалось его приветствие - звук, произведенный трением хитиновой шеи о такое же шейное отверстие груди. С особенно жадным интересом смотрели на него и слушали его те, кто видел его впервые. А таких было подавляющее большинство не только среди подростков и молодежи, но и среди огромной части старшего поколения, не интересовавшейся космическими проблемами.