Джеймс Шмиц - Налакийская кровь

Салли по-прежнему лакала свою порцию. Фрейзер понимал, что покойный Старшеф Фром вряд ли может быть его отцом. Но это было и не так уж невозможно. С двенадцати лет Фрейзер знал, что был зачат налакийцем, проживавшим в системах Ядра Звездного Скопления. Об этом ему поведала мать, когда инцидент с одним из гуманоидов материка открыл во Фрейзере многообещающие налакийские склонности. В истерике она попыталась убить сына сразу после этого, но в итоге погибла сама. Даже в том возрасте Фрейзер обладал великолепной реакцией. Однако это его научило тому, что быть быстрым недостаточно, даже если живешь на задворках цивилизации среди ни о чем не подозревающих обывателей — для одиночки из налакийского племени всегда будет существовать неприятная нужда соблюдать крайнюю осторожность. До сегодняшнего дня…

С этого момента он мог позволить себе отбросить осторожность. Чистая, безжалостная смелость должна сделать его единственным правителем и хозяином колонии и планеты Фром всего за неделю. Фрейзер был вполне уверен, что смелости ему не занимать, а избыток этого качества поможет завладеть чужим наследством красиво.

Некоторое время он изучал ультразвуковой передатчик Старшефа.

— Надо научиться пользоваться этим устройством, — довольно равнодушно сообщил он Салли. — Но оно не выглядит слишком сложным. И если Старшеф этих вкусненьких зверюшек уже приспособил…

В общем, решил станционер, теперь он вполне способен сделать это и сам. Попытка взять под гипнотический контроль двух, присланных последними, ассистентов полгода назад оказалась неудовлетворительной, так что он был вынужден от них избавиться. Возможность усиливать пси-контроль с помощью механических приспособлений ему в голову тогда не приходила. Его восхищение изобретательностью Старшефа Фрома возросло. Но оно смешивалось с чем-то вроде беспристрастного презрения.

— Салли, не заиграйся он, как дурак, имел бы все, чего можно желать от жизни. Но, полагаю, чистокровный плотоядный обречен обладать мозгами с одной извилиной…

Для себя он закончил мысль тем, что в этом смысле у него перед Старшефом приятное преимущество. Биологически он легко мог обойтись диетой, приемлемой по любым человеческим меркам. Если не учитывать необходимость внушать Лейн Роулингз ряд подходящих воспоминаний, станционер мог бы даже воздержаться от применения гипнотической обработки, пока того не потребует насущная необходимость. Его налакийские качества, умеренно сдерживаемые, сделают из него прирожденного лидера любой пограничной колонии. Было что-то притягательное в идее распрощаться с редкими удовольствиями хищника, чтобы слиться с этой ролью на Фроме. В следующем поколении генетически сконструированные биологические схемы должны у его потомков раствориться и выйти из опасных границ. Но про это никому не надо знать.

Фрейзер хихикнул, несколько удивленный неожиданным проявлением своих по-человечески ориентированных на социум черт характера. А также задумался над фактом, что в итоге он, по-видимому, не воспринимает эту мысль излишне серьезно. Но с этим он может справиться и потом…

Некоторое время он сидел, с наслаждением думая о сильном и притягательном теле Лейн. В том, чтобы играть человеческую роль до конца, должны быть неоспоримые преимущества. Наконец он снова вспомнил о Салли, наблюдавшей за ним спокойными черными глазами. С миской она закончила.

— Еще хочешь? — добродушно поинтересовался он. — Сегодня у нас праздник!

Салли облизнула губы. Он вылил остатки своего контейнера ей в миску и встал рядом, нежно почесывая ее между ушей, пока она, дрожа в экстазе, споро лакала густую, красную жидкость. Фрейзер подождал, пока она не слизнула последнюю каплю, потом аккуратно выстрелил ей в затылок. Салли повалилась вперед без судорог и вытянулась недвижно.

— Противно так поступать, Салли, — искренне извинился он. — Но сама должна понимать, я просто не могу взять тебя с собой. Нам, плотоядным, никогда нельзя доверять всерьез.

Что, в сущности, решил он, несколько покривив душой, чистая правда. Он мог сыграть роль человека, но, в зависимости от обстоятельств, не столь уж безоговорочно.

Это была его почти последняя связная мысль. Совсем короткая, последовавшая за ней, стала потрясением — внезапное, ужасное, глухое ощущение в позвоночнике и основании черепа означало, что в него попали из пистолета Дина.

Лейн Роулингз не двигалась, прислонившись к косяку для опоры в дверном проеме за спиной Фрейзера, целых три минуты, пока он не рухнул на пол и не перестал дергаться. Она не боялась свалиться без чувств. Просто хотела удостовериться с этого расстояния наверняка, что Фрейзер мертв и будет оставаться в этом качестве во веки веков. С его последней репликой она была полностью согласна.