Лайт Дэйтон - Муравейник

— Я сегодня к Мартыле-вдове обещался зайти, и вот на тебе…

Отозвался Кештал — ушлый, пронырливый парень, которого Велиман чуть не самолично выдернул из большого ткацкого барака:

— Не боись, Витаз. По слухам, в Мерас идем, рыжие недоноски окрест зашевелились. Немножко повоюем, зато местные будут нас жаркими объятьями встречать. Женщин-то в Мерасе немало, говорят, и все такие горячие, только держись. Землекопы-то ихние так со своей копалкой устают за день, ни на что другое сил не остается. Найдешь себе какую-нибудь. А то и двух, — под общий смех закончил Кештал.

Никто не удивился осведомленности бывшего закройщика. Сестра Кештала, Валта, состояла при самом Младшем Повелителе служительницей. Уж она-то всегда была в курсе всех новостей.

Витаз задумчиво почесал в патлатой голове:

— А чего, может, и не все так плохо, а? — Витаз заметно повеселел, на губах его заиграла довольная ухмылка. — Идти-то далеко?

— Что, уже не терпится? — ухмыльнулся ткач.

— Расслабься, топать долго. Хорошо, если к вечеру дойдем.

— Побыстрее бы…

— Силы береги, а то на мерасских женушек не хватит!

Ополченцы разулыбались, некоторые так просто согнулись от хохота. Витаз обиженно пробормотал:

— Чего смешного-то?

— В Мерасе даже золотари кроличье мясо едят, — вдруг мечтательно проговорил кто-то.

— Да ну! Врешь, небось?

— Как же, вру! Они там кроликов разводят, ясно? Как у нас мокриц. Ну, и мяса кроличьего навалом, понятное дело. Мне парень один, из скороходов, рассказывал. Когда, говорит, в Мерас посылают, на две луны вперед потом отъедаюсь.

— Бабы есть, жратва тоже не самая плохая ожидается — может, прибавить шагу?

Теперь в открытую заржали уже все. Сопровождавшие отряд два сторожевых паука недовольно покачивались на лапах — с чего это вдруг так радуется их двуногое стадо?

Один только Ювар, немолодой уже, но все еще крепкий, как палуба корабля, на котором он полжизни ходил в море, угрюмо потирал перебитую когда-то упавшей мачтой руку. Кость срослась плохо, и в плавание Товара больше не брали — однако силой его природа не обделила, а море научило неплохо орудовать острогой, так что Велиман принял его в отряд без обычного ворчания. Так и сказал: один такой десятерых других стоит. Пусть у тех выпирает, где надо и где не надо, а у этого одни жилы, да кости, зато ему не нужно самых простых вещей объяснять. Где у копья наконечник, например.

— Эй, Ювар, чего такой хмурый? Найдется и для тебя ладная девка! Развлечемся. Или жены боишься? — Язык у Кештала был без костей, болтать он мог не умолкая.

Женщина у Ювара действительно была, каких поискать, — мастер ткачей Холгома, сильная и властная. Уж Кештал-то знал ее получше других, не раз еще подростком получал свою порцию затрещин за неправильно выкроенные заготовки. Правда, такой Холгома бывала только в ткацком бараке, дома же она вела себя тихо — но властный характер все равно оставался при ней.

— Как бы всех нас там чем-нибудь другим не развлекли, — мрачно пробасил мореход. — В Валег так же уходили со смешками — четыре десятка и не один не вернулся. Многих я знал, ты, Кештал, тоже, да что там, мы все их знали. Где они теперь? Из Юта хоть гонец выжил, как его там, не помню… А! Имар… А из Валега — никого.

Ополченцы примолкли.

— Посмотрите друг на друга! Повелитель отправил в Мерас только тех, кто велиманову науку лучше других одолел. Витаз с копьем наловчился, Кештал — с острогой, тебя, Ванадур, или вон Шалеха, мастер в последнее время тоже без похвалы не оставлял.

— Ну и что? — не выдержал Кештал. — Что с того? Понятное дело: шестилапых бить лучших отправили — значит, нас.

— Всех лучших. В Акмоле только землекопы да молодежь осталась. Неладно в Мерасе, вот что я скажу, неладно. Рыжие, видать, несметную силищу собрали. Так что не о жратве и бабах надо думать, а о том, доведется ли домой вернуться.

— Да ладно тебе, Ювар. Накличешь еще. Может, ничего и не будет. Мерас, говорят, старый город, еще от Прежних остался, для рыжих тварей крепким орешком будет.

— Ну-ну, твоими бы устами да ортиса пару глотков…

Прибыв в Мерас, Фефн развернул кипучую деятельность. Все патрульные шары — и те, на которых прибыл он сам со спутниками, и три дежурных, что использовали дозорные Мераса, — он приказал немедленно поднять в воздух, чтобы следить за любыми перемещениями вражеских отрядов. Благо легкий ветер позволял любые воздушные маневры, а дождь сегодня решил обойти Мерас стороной — над поселением расстилалось чистое небо без единого сколько-нибудь серьезного облачка. Разве что на востоке у самой линии горизонта висела белесая дымка.