Бертрам Чандлер - В альтернативную вселенную

Суинтон покраснел. Это было его любимое занятие, вызывавшее постоянный гнев капитана и старшего офицера на «Мамонте».

— А вы, командир Кэлхаун, постарайтесь не заваливать пульт управления системы Мансхенна всевозможными дешевыми романами и журналами с красивыми девочками на обложках.

Настала очередь покраснеть Кэлхауна.

— Да, командир Мак-Генри, при взлете реактивная установка была в абсолютном порядке. Даю вам несколько часов, чтобы привести ее в прежний вид. Заглянув к вам в комнату, я не хочу обнаружить там склад запчастей, который вы превращаете в действующий двигатель за пять секунд до падения на какую-нибудь планету.

Врач, казначей и начальник снабжения с опаской переглядывались. Но следующим капитан взялся за офицера пси-связи.

— Мистер Мэйхью, насколько я знаю, вы не брезгуете тем, чтобы поболтать со своим коллегой где-нибудь на другом конце Галактики. В этом полете вам придется выходить на связь только в соответствии с расписанием и моими распоряжениями.

— Как скажите, босс, — сонно ответил Мэйхью, но, осознав, что он произнес, встрепенулся:

— Да, сэр. Конечно, сэр. Можете рассчитывать на меня, сэр.

Мельком взглянув на Тодхантера, Петерсхэма и Шмидт, Гримс сказал:

— Я думаю, на этом можно закончить. Командир Веррил, вы желаете что-нибудь добавить?

— Похоже, вы все достаточно ясно растолковали своим офицерам. Я уверена, что мистер Ренфрю так же отнесет и на свой счет все это.

— Хорошо, кажется, мы все разъяснили.

— Я думаю, сэр, — сказал вдруг Кэлхаун, — нам бы следовало взять с собой священника — в случае чего он смог бы заняться вызыванием духов.

— Вызывать Приграничных Призраков, — ответила Соня, — этим мы займемся в последнюю очередь.

Их пост продолжался довольно долгое время.

Главный корабельный хронометр отсчитывал секунды, минуты, часы, дни но ни одного призрака не было замечено. Экипаж занимался обычной рутиной космического полета. Вначале обязанности выполнялись по четкому расписанию, затем, чтобы сломать однообразие, время вахты выбиралось наугад.

В один из таких дней Гримс обсуждал ситуацию с Соней Веррил.

— Я просмотрел все записи, но не смог найти какого-либо указания, говорил он.

— Но мы уже нашли его. По крайней мере, все члены экипажа, которые когда-нибудь видели Призрак, об этом говорят.

— Да, да, я знаю. Но какие в точности физические условия должны быть установлены для наиболее благоприятной встречи? Какая, например, начальная скорость? А временное сжатие? Насколько я знаю, такие вещи никогда не регистрировались, хотя их сочетание может быть очень специфическим.

— Да, но, возможно, здесь дело не в корабле, а в особенностях района космоса, где он находится.

— И что же это за особенности?

— Это как раз то, что мы и должны обнаружить.

Помолчав, Гримс сказал:

— Знаете, Соня, все-таки мы, мне кажется, на ложном пути. Мы пытаемся работать при помощи техников и аппаратуры…

— И что же?

— А стоило бы… наверное, стоило бы использовать лучший из всех существующих аппаратов — человеческий разум.

— Что вы имеете в виду?

— Похоже, что этот Кэлхаун не так уж был не прав. Вас, естественно, не удивит, если я скажу, что у меня собрано подробнейшее досье на каждого из моих офицеров в моем компьютере. Так вот, я только что закончил их просматривать, надеясь установить какие-либо закономерности. Как вы знаете, каждый из наших офицеров в прошлом хотя бы раз наблюдал Призраков. Вспомните теперь замечание мистера Кэлхауна на нашем первом собрании.

— Да, он сказал, что Призраки — это, может быть, настоящие Привидения.

— Как бы то ни было, но Кэлхаун родился в Конфедерации на Ультимо. Но его родители — иммигранты. Они пришли с Дунгласа. Вы знаете, что такое Дунглас?

— Я была там однажды. Это странный мир. У власти там… теократия, если будет правильно их так назвать. А называется это «Объединенная Реформатская Спиритуалистическая Церковь».

— Она правит там, как любое другое правительство в любой другой стране. Разумеется, церковь преследует своих еретиков, — таких, как родители Кэлхауна. По видимому, их дом часто посещали духи, и они вызвали подпольного экзорциста. Это было запрещено, и на них начались гонения, так что им пришлось эмигрировать. Оказывается, можно быть еретиком, не будучи атеистом или агностиком. Кэлхауны всего лишь хотели верить — но верить по-своему. И они воспитали единственного сына в семейных традициях.