Филип Фармер - Небесные киты Измаила

Его стало подташнивать. То ли ему в кровь проник какой-то яд, то ли он заново привыкал к подрагиванию земли.

Он попытался сесть и обнаружил, что связан по рукам и ногам.

Девушка отошла.

Видимо, она не была так уж дружелюбно настроена, как показалось вначале. Выходит, она не опасалась его, потому что знала, что он ничего не может ей сделать.

Он не винил ее за это: он был здесь чужим, и было бы глупо приближаться к нему, не приняв мер предосторожности. Наверное, это не было бы глупо только в мире, где все люди дружны между собой и не знают, что такое война и убийство.

Она связала его — это свидетельствовало о том, что она жила не в Утопии.

Он вздохнул. Было бы слишком наивно ожидать, что есть такая планета, где все друг друга любят и доверяют друг другу.

Здесь то же, что на Земле. И так, наверное, везде. К счастью, чтобы чувствовать себя спокойно, Измаилу не обязательно было находиться в совершенном обществе или искать его.

Конечно, сейчас он тоже не был спокоен. Но он чувствовал облегчение и даже некоторый подъем. В этом мире он был не одинок, и когда он выучит язык, на котором говорила девушка, он получит ответы на кое-какие вопросы.

Измаил улыбался, глядя, как она умело разделывала животное с двойным хоботком, похожее одновременно на обезьяну и на медведя. Он пристально наблюдал, как она работает. В ее распущенных волосах, длинных и черных, как у девушек племени тайпи[Тайпи — каннибальское племя, обитавшее на одном из Маркизских островов. Оно описано в книге Германа Мелвилла «Тайпи», которую автор романа "Моби Дик, или Белый Кит" сочинил на основе эпизода своей биографии, связанного с месячным пребыванием в плену у этого племени после его бегства с американского китобойца "Акушнет".], был гребень из какого-то материала, напоминавшего слоновую кость. В проколотые уши вставлены тонкие кольца из чего-то, похожего на камень угольно-черного цвета, и в каждое кольцо было вставлено по большому темно-зеленому камню. Внутри зеленых камней мерцало что-то ярко-красное, похожее на паука.

На шее у нее было жабо из коротких разноцветных перьев, а на талии тонкий, полупрозрачный пояс из дубленой кожи.

С нижнего края к поясу были приделаны костяные крючки, на которых держалась шотландская юбочка из того же материала, что и пояс, достававшая как раз до колен. Ее сандалии из толстой коричневой кожи облекали четырехпалые ступни — мизинец в процессе эволюции исчез.

Она была хрупкого телосложения. Лицо имело отчетливо треугольные очертания. Лоб — широкий и высокий. Огромные лучезарные зеленые глаза были оттенены излишне густыми черными бровями, от природы изогнутыми. Ресницы напоминали маленькие пики. Скулы были тоже высокие и широкие, но уже, чем лоб. Нижняя челюсть уходила под углом вниз и оканчивалась подбородком, Измаил ожидал увидеть острый подбородок, но он был закругленным. Именно подбородок смягчал выражение ее лица, делая его почти красивым. Губы были полными и приятными на вид, даже когда она откусывала кусочки жира убитого животного.

Измаил не чувствовал отвращения — он повидал много дикарей, евших сырое мясо, да и сам его пробовал. Поэтому, когда девушка предложила большой кусок мяса ему, он принял его с улыбкой и изъявлениями благодарности.

Оба ели, пока не набили себе животы до отказа. Девушка нашла камень и, разбив череп животного, извлекла из него мозги и съела их. Измаил мог бы согласиться с ее предложением разделить с ней это блюдо, только умирая от голода. Он помотал головой и сказал:

— Спасибо, не хочу.

То, что он помотал головой, девушка явно восприняла как положительный ответ, так как стала его кормить. Измаил, восприимчивый к чужестранным обычаям, сразу понял свою оплошность и закивал. Похоже, это сбило девушку с толку, но пищу она отодвинула.

Проблем с мусором здесь, как видно, не было. Девушке было достаточно просто отнести кости и другие остатки к ближайшему растению и ударить по нему рукой. Через несколько секунд из небольшого отверстия на стебле возникла лиана и обернулась вокруг останков. Другие лианы, словно их известили при помощи некоего растительного телеграфа, выскользнули из своих отверстий и тоже обвили скелет.

Девушка сорвала шесть стручков, два из них надорвала и вылила их содержимое в рот Измаилу. Пока она это делала, лианы не обращали на них внимания. Как предположил Измаил, потому, что им уже дали мяса и крови и они решили пощадить того, кто их покормил. Однако же они с девушкой минут на пятнадцать впали в оцепенение — выпитое на них подействовало. Если бы в это время появился любой хищник, он мог бы с легкостью растерзать их, никуда при этом не торопясь.