Филип Фармер - Небесные киты Измаила

Твари больше не нападали; похоже, свет факела привел их в оцепенение.

Однако здесь, наверное, было еще много других, не подвергшихся действию света.

По какой-то причине, — видимо, благодаря инстинкту, выработанному и закрепленному миллионы лет назад, — они действовали согласованно и падали сверху каждые тридцать секунд. После каждого броска с ними что-то происходило: на определенный срок они отключались, как деревянные кукушки в часах.

Измаил приглушенным голосом сказал своей команде, что сейчас придется бежать. Но они должны повторять все его действия: если он отпрыгнет в сторону, им надо сделать то же самое. Если он упадет на пол, они тоже должны это сделать.

Он немедленно бросился вперед, начав отсчет с пятнадцати, — столько секунд, по его прикидке, ушло на то, чтобы отдать приказ. На счете тридцать он бросился на пол, вытянув руку, чтобы одновременно схватить упавший факел, который приземлился примерно в тридцати футах от того места, где Измаил его подбросил.

Серая шестиногая тварь описала над ним дугу и скрылась в темноте.

Измаил вскочил, шепотом отсчитывая секунды, и побежал вперед. Досчитав до тридцати, он сделал два большущих прыжка влево, и факелы высветили темное тело, со свистом пролетевшее через освещенное место и дальше вверх.

В следующий раз он взмахнул копьем, и хотя промахнулся, наконечник перерезал нить за спиной животного. Оно как раз качнулось вверх и потому исчезло из виду. Но мгновение спустя, рванувшись вперед, Измаил его увидел. Оно неуклюже ползало по полу, поджав две тонкие конечности. Однако тварь все-таки попыталась удрать в темноту, и ей бы это удалось, если бы один из матросов не бросил ей вслед факел. Огненный цветок упал на пол, отскочил, перевернулся, и его горящий конец коснулся убегавшей твари. До них донесся запах горелого мяса; тварь прижала к телу свои уцелевшие конечности и издохла, — или притворилась мертвой. Для верности Измаил проткнул ее копьем.

Все это время он продолжал считать. Благодаря этому ему удалось привести свой отряд в безопасное место — ко входу в следующее подземелье, который тоже был занавешен паутиной с нанизанными на ней блестками. Измаил спалил ее и забежал внутрь. Последняя тварь прыгнула вниз в отчаянной попытке достать его, но с громким шлепком ударилась о стену прямо над входом, расшиблась и упала вниз, истекая бледнозеленой жидкостью. Последний член отряда ткнул в нее факелом. Измаил тихо, но сурово посоветовал ему не терять времени даром.

В следующем помещении снова подбросили факел, но ничего подобного тому, что они видели перед этим, там не оказалось — только черная пустота. Это не значило, что они вышли на открытое пространство: просто свет был недостаточно ярким, чтобы можно было увидеть потолок или стены.

Измаил посмотрел назад, на проем в стене, через который они вошли сюда, надеясь увидеть тусклое пятно света — дверной проем по другую сторону той залы, которую они посетили первой. Он должен был стать чем-то вроде маяка, напоминанием о том, что из этого царства вечной тьмы есть выход.

Он действительно заметил вдали призрачный светлый прямоугольник.

Но заметил он и кое-что другое. Вернее, что чего-то не хватало.

— Где Памкамши? — спросил он.

Другие тоже посмотрели назад. Потом переглянулись.

— Только что шел за мной, — сказал матрос по имени Гунраджу м.

— Мне казалось, у него был факел, — сказал Измаил. — Теперь он у тебя. Он что, тебе его отдал?

— Попросил подержать на минутку, — ответил Гунраджум.

И вот Памкамши исчез.

Измаил и его спутники, держась поближе друг к другу, вернулись по пройденному пути, пока не оказались рядом с дверным проемом. Он снова был занавешен паутиной.

Измаил повел их обратно от входа, на этот раз извилистым путем, чтобы обследовать как можно большую площадь. Нигде не было ни малейших следов Памкамши.

Измаил снова подбросил свой факел вверх.

Он не увидел ничего, кроме… Хотя, возможно, ему это только показалось.

Измаил поднял факел и бросил его вверх еще раз, вложив в этот бросок все силы.

Перед тем как начать падать, факел слабо осветил что-то, что могло быть — а могло и не быть — двумя босыми ступнями.

— Прислушайтесь! — сказала Нэймали.

Они затаили дыхание. Пламя факелов трепетало, рассыпая искры. Измаил слышал биение собственного пульса. Он различил и другой звук, хотя и очень слабый.

— Похоже, что кто-то жует, — сказала Нэймали.

— Чем-то хрустит, — сказал Каркри.