Александр Черченко - Сказание о системном администраторе

Он вышел, а я еще недолго посидел в кресле, обдумывая услышанное и допивая оставшийся коньяк.

В купе поезда было тихо. Лишь стук колес и редкие вспышки на темных зашторенных окнах. За своими воспоминаниями я и не заметил, как Чадушка дочитал свою сказку до конца.

— Тебе понравилась моя сказка, Лёха? — Спросил Чадушка.

Что мне точно не понравилось так это его панибратское обращение. Но я промолчал, малыш все-таки. Мне, почему то подумалось о том, что Ужеля называл меня в основном — «Алёшей», Ставр — «Алёшенькой», а Яков обращался искючительно на «вы» и звал строго — «Алексеем». Обращение Демьяна мне почему-то не запомнилось, вероятно, из-за то того, что мы почти не общались в последнее время, не считая церемонии.

Действительно, не считая встречи при посвящении в витязи, и короткого разговора в бункере я не видел Демьяна с тех пор, как он устроил для меня полет по ночному городу. Тогда было начало декабря, а сейчас стоял конец марта. Сам не знаю почему, но я был бы рад увидеть его лично, у меня накопилась куча вопросов к нему. В последнее время он хоть и не зримо, но постоянно присутствовал в моей жизни. Можно сказать даже, что благодаря влиянию его личности я стал совершенно другим человеком. Снаружи, конечно я был прежний Алексей — компьютерщик-одиночка, но внутри это был совершенно обновленный человек.

Посудите сами, не прошло и четырех месяцев, а я умел уже стрелять из пистолета и автомата, недурно метать ножи и разделывать тушу убитого кабана. Умел водить легковой автомобиль и мотоцикл и при этом отстреливаться от врагов. В моем кошельке теперь кроме паспорта лежали новенькие водительские права и новенький загранпаспорт с открытой на год шенгенской мультивизой. В другом отделении кошелька лежало новенькое удостоверение работника крупной энергетической компании, где я на самом деле ни разу не был, а просто числился и получал хорошую зарплату на свою опять же новенькую электронную карточку.

До известной встречи на крыше мою жизнь в графике можно было изобразить как короткую прямую серую линию — из пункта «А» в пункт «Б» и обратно. Теперь моя жизнь напоминала цветное, объемное стереокино с такими спецэффектами, что не снились даже Голливуду! Что уж говорить о тех обновлениях, которые претерпел мой внутренний мир. Думаю, не каждый останется человеком прежних взглядов, пролетев однажды над ночным городом как я, или приняв участие в автомобильном сражении. Кроме того философия моих учителей тоже повлияла, хотя в некоторых вопросах я не был с ними согласен.

— Ну, так как тебе моя сказка, заснул ты что ли? — Повторил свой вопрос старикашка и в его голосе прозвучали дребезжащие нотки недовольства.

— Великолепная сказка! — Поспешил я с ответом, — как все рельефно, как выпукло!

— Честно? — Переспросил дедуля с таким радостным видом, будто он всю жизнь мечтал стать писателем и вот, наконец, к нему пришло долгожданное признание.

— Конечно, — ответил я стараясь скрыть в голосе нотки иронии. Мне это удалось, потому что Чадушка расплылся в улыбке, подлез ко мне ближе и торопливо зашептал-забормотал:

— Хороший ты человек, Лёша, и дом у тебя хороший и шкаф. Видишь, я талантливый. Я бы тебе служил верой и правдой, а Ужеля плохой, гадкий он. Ладушка его не любит, она меня любит, он старый, а я молодой, третий хе-хе, как говорят, лишний. Ты мне верь, погубит он тебя и дом погубит, и шкаф, по миру пойдешь из-за него. И Демьян его недолюбливает…

На миг мне показалось, что домовёнок будто гипнотизирует меня.

— Послушай, Чадушка, а кто, по-твоему, Демьян бог или человек? — Перебил я этот словесный поток, что бы как-то сменить скользкую тему. Внезапный вопрос, казалось, заметно озадачил домового, который еще не успел остыть от своей пламенной речи. Но, почесав затылок, он ответил:

— Я и сам толком не разберу, впервые со мной такое. Одним глазом погляжу — вроде не человек. Другим глазом гляну — человек, как будто. Третьим глазом посмотрю — нет, не человек, но и не божьего он роду, это точно!

— У тебя что же и третий глаз имеется? — Иронично спросил я.

— А как же, — обидчиво, но гордо проблеял Чадушка, — нам третий глаз по должности положен, а равно и по сущности! Но ты не смейся и не перебивай, а лучше послушай что расскажу.

И рассказал мне Чадушка про Демьяна такое, во что поверить мне было трудно, вернее не хотелось мне верить. Не простой то был рассказ, не человеческий. Ведь когда домовой сказки сказывает, то слушатель не только слышит, но и видит и как бы ощущает всеми своими чувствами, будто сам присутствует на месте действия. Должен еще заметить, что нет ничего приятнее, чем лежать в ночном поезде на нижней полке и под стук железных колес, под разнообразные и таинственные звуки железной дороги, слушать и слушать…