Разговор о еде почему-то успокоил Сашу. Она достала из чемоданчика булку и сунула в руку старшине.
— Спасибо. Может, пойдёте отдыхать? Утро вечера мудренее…
Саша молча спустилась в кубрик.
Ночь висела над океаном. Сырая, холодная, чёрная. В ночь уходил одинокий катер.
ГЛАВА 3 «ВСЕМ! ВСЕМ! ВСЕМ!..»
Поздно вечером Ларин вернулся домой. Поужинав, погасил свет и, не раздеваясь, прилёг на раскладушку.
За окном ветер гнул к земле старую рябину.
«Не хотел бы я сегодня быть в море», — подумал Ларин и полез в карман за трубкой. Рука нащупала что-то мягкое. Опять этот маленький резиновый человечек? Почему он не выбросил его сразу же? Ларин закурил и, закинув руки за голову, стал глядеть в потолок. Сон не приходил. Человечек… Маленький. Резиновый… А почему не взял её на работу? Похожа на Лину?
Он тогда заметил её сразу же, как только вошёл в лабораторию. Она стояла среди молодых сотрудников института. Вслед за ним вошла в кабинет и смущённо улыбнулась. Лина, и только. Но мёртвые не воскресают.
— Что вам нужно?
Он спросил это резко, слишком резко.
— Я по объявлению…
— Чтобы утонуть?
Она говорила что-то, доказывала, убеждала. Он плохо понимал её. Голос, глаза, жесты — всё, как у Лины. Но это была не Лина. Он, кажется, сказал ей: «Уходите». Она нагнулась за чемоданчиком и выронила из кармана спортивной куртки резинового человечка.
Это было три дня назад. «А может, и не было встречи? Может, приснилось?» Он пошарил в кармане — человечек был на месте.
Ларин закрыл глаза; против воли нахлынули воспоминания.
…Июльский зной плывёт над Амуром. Тёплая вода плещется о борт лодки. Ларин, сидя на вёслах, не спускает с Лины глаз. Она в полосатом купальнике, стройная, загорелая. В синих глазах под чёрными бровями тоже зной. «Лина, Лина», — зовёт он. Она садится рядом с ним. Вёсла брошены. Лодку несёт течение… Эх, вернуть бы то время. Но поздно! Поздно!..
Трубка потухла. Ларин поднялся с постели, прикурил, походил по тёмной комнате. Потом раздвинул шторы на окне и долго глядел на переливающиеся огни бухты. Они качались на ветру, и казалось, что это тысячи людей с фонарями в руках ищут что-то во тьме.
Ларин задёрнул штору и снова прилёг. И опять вспомнилось прошлое, всё ещё близкое сердцу.
…Безбрежный океан. Солнце. Вдали в синей дымке — камчатские берега. На палубе траулера Лина — жена, друг, помощник — в костюме ныряльщика… Сквозь очки смотрят её ласковые глаза. Она махнула ему рукой и ласточкой полетела вниз… Он считает секунды, минуты… На гладкой воде пузыри. Они то с правого борта траулера, то с левого. Пятнадцать минут… двадцать… двадцать пять… Сейчас Лина вынырнет и поплывёт к судну. Но она не вынырнула… Исчезли пузыри. Он потом долго плавал под водой, но всё было напрасно. Она ушла от него навсегда. Её взял океан…
Ларин решительно встал и включил электричество. Накинул плащ и направился к двери, но, что-то вспомнив, вернулся к письменному столу, запер ящик и ключ положил в карман. Кажется, ничего не забыто. Он шагнул к двери, и в это время резко и требовательно зазвонил телефон. Ларин поднял трубку.
— Слушаю.
— Вас срочно вызывают в управление тралового флота, — сообщил ему незнакомый женский голос.
— Сейчас выхожу. — Ларин осторожно положил трубку и взглянул на часы: шёл двенадцатый час…
Несмотря на позднее время, окна управления тралового флота ярко светились.
«Что могло случиться?» — недоумевал Ларин, поднимаясь на второй этаж.
В приёмной и в кабинете начальника флота никого не было. Ларин прошёл в диспетчерскую. Дежурный сидел за столом спиной к двери. Из репродуктора доносились обрывки каких-то разговоров. Кто-то равнодушным голосом твердил позывные: «Чайка, чайка, я — волна!..» Диспетчер, оглянувшись, кивком головы указал Ларину на дверь в соседнюю комнату. Ларин вошёл. В комнате сидело несколько человек. Было сильно накурено.
— Василий Михайлович, — сразу же обратился к Ларину начальник флота, крупный, в годах, человек. — Катер «Резвый» терпит бедствие. Все суда, находящиеся в ближайших районах, — он взмахом руки очертил на карте круг, — будут искать его. Вы готовы к выходу в океан?
— Да, — кивнул Ларин. — Утром должны подвезти недостающее оборудование, и я готов. Но если…
— Оборудование доставим на самолётах, — перебил начальник флота.
— Тогда можно выходить. Как думаете? — и Ларин вопросительно взглянул на капитана траулера Ускова.
— У меня всё в порядке, Василий Михайлович. Хоть сейчас, — ответил тот.
Читать дальше