Айзек Азимов - Приход ночи [сборник]

Уиллард повернулся к помощникам.

— Всем за работу, — повелительно произнес он. — Кто объявлял перерыв? Где имажисты? Беритесь за дело, пробуем варианты голов.

Внезапно он обернулся и почти смущенно сказал Лабориану:

— Спасибо!

— Спасибо скажете, если получится, — пожал плечами Лабориан.

Остаток дня они потратили на головы, подбирая вариант, не выглядящий как карикатурная шишка и в то же время как копия человеческой, а затем форму глаз — не удивленные кружочки, но и не зловещие щелочки. Наконец Уиллард объявил рабочий день завершенным и хрипло произнес:

— Завтра попробуем снова. Если кого-либо ночью осенит блестящая идея, звоните Мэг Кэткарт. Все, достойное внимания, она сообщит мне. Думаю, она так и не позвонит, — негромко пробормотал он.

Уиллард оказался и прав, и не прав. Прав в том, что блестящих идей ни у кого не появилось. А не прав потому, что такая идея родилась у него самого.

— Послушай, — сказал он Кэткарт, — ты можешь наколдовать цилиндр?

— Что?

— Это такая штука, которую носили на голове в викторианские времена. Понимаешь, когда Родительский проникает в логово тройных существ, чтобы украсть источник энергии, вид у него не очень впечатляющий, но ты мне говорила, что натолкнулась на идею шлема и длинной линии, символизирующей копье. Он как бы отправился в рыцарское странствие.

— Да, помню. Но из этого может ничего и не получиться. Мы же пока не пробовали.

— Конечно, но твоя идея подсказала нужное направление. Если ты сумеешь создать намек на цилиндр, то создастся впечатление, будто тройное существо — нечто вроде аристократа. Тогда точная форма головы и вид глаз станут не столь критичными. Такое можно сделать?

— Сделать можно что угодно. Вопрос лишь в том, сработает ли идея.

— Попробуем.

Как это всегда получается, одно потянуло за собой другое. Услышав о цилиндре, звукооператор спросил:

— А почему бы не снабдить тройное существо британским акцентом?

— Зачем? — не понял застигнутый врасплох Уиллард.

— Понимаете, когда британец говорит, в его речи больше тонов. По крайней мере в речи верхних классов. Американская версия английского стала как бы более плоской, и это справедливо также для речи всех трех исходных существ. Если тройное существо заговорит как британец, его голос заиграет подъемами и спусками интонаций — тенором, баритоном, а иногда даже сопрано. А именно это мы хотели выразить тремя голосами, из которых формируется голос тройного существа.

— Ты сможешь это сделать? — спросил Уиллард — Думаю, что да.

— Тогда попробуем. Совсем неплохо — если получится.

Было интересно наблюдать, как захватила всю группу работа над Эмоциональной, особенно сцена, когда Эмоциональная мчится через всю планету после краткой встречи с другими Эмоциональными.

— Эта сцена станет одной из самых драматичных, — напряженно говорил Уиллард. — И мы поставим ее с максимально возможным размахом. Повсюду будут мелькать ткани, ткани, ткани, но они ни в коем случае не должны перепутываться. Каждое существо должно быть четко видно. Даже когда все Эмоциональные разом полетят в сторону зрителей, каждая должна выделяться. А Дуа обязана выделяться среди всех. Я хочу, чтобы она чуточку поблескивала, чтобы отличаться от остальных. Она же наша Эмоциональная. Понятно?

— Понятно, — сказал главный имажист. — Сделаем.

— И еще одно. Все остальные Эмоциональные щебечут. Они птицы. Наша Эмоциональная не щебечет, она презирает остальных, потому что умнее их, и она это знает. А когда она мчится оттуда… — он смолк и задумался. — Мы можем как-нибудь обойтись без «Полета валькирий»?

— Но мы не хотим отказываться от этой музыки, — без промедления ответил звуковик. — Ничего лучшего для этой цели еще не написано.

— Верно, — согласилась Кэткарт, — и пускать мы будем время от времени лишь короткие фрагменты. На слух они создадут тот же эффект, что и целое произведение, к тому же я могу добавить образ развевающейся гривы.

— Гривы? — с сомнением произнес Уиллард.

— Обязательно. Три тысячи лет общения с лошадьми вбили людям в головы, что мчащийся галопом жеребец есть олицетворение бешеной скорости. Все наши механические экипажи, несмотря на их огромную скорость, слишком статичны. И еще я могу сделать так, чтобы грива лишь подчеркивала и усиливала эффект колышущейся ткани.

— Звучит неплохо. Попробуем.

Уиллард знал, где его подкарауливает последняя преграда — в сцене слияния. Он собрал всех на инструктаж — отчасти чтобы убедиться, что все понимают, над чем они сейчас работают, а отчасти, чтобы продлить время на обдумывание и оттянуть момент, когда идеи начнут воплощаться в звуки, образы и внушения.