Алекс Карр - Сфера Танатоса

Юм вздохнул и с горечью в голосе сказал:

– Оливер, хотя Сойнарус уже ничего не скажет, обо всём, что он знал и что творил, могу рассказать я. Когда на Суд Хьюма пришли все хьюмериты, сознание этого тщеславного ничтожество открылось мне полностью. На Терре, где этот ублюдок прожил более двухсот тысяч лет, у него имелось более тридцати миллионов приверженцев, которых он к тому времени полностью переродил, превратил в себе подобных, хотя и человекообразных существ и когда заработал генератор Танатоса, в живых остались только они, а все остальные люди умерли. Именно они утилизировали все трупы, а на Терре погибло ведь всё живое, и аккуратно заскладировали все ценности. Сойнарус хотел после того, как он подчинит своей воле всю галактику, а это именно благодаря ему она стала такой, какой мы её сейчас видим, ведь генератор Танатоса, как бы оплодотворил смертью терранцев, а также смертями всех остальных людей, которых стала обуревать мысль о суициде, всю галактику, сделать Терру своим троном. Поэтому, Оливер, ты сможешь восстановить этот мир во всём его великолепии, ведь Сойнарус сохранил биопробы его биосферы.

Сорквик тоже выразил Оливеру Стоуну своё сочувствие:

– Вы рассказали нам очень печальную историю, Оливер, и я соболезную вашему горю.

После небольшой паузы Оливер сказал:

– Я не думаю, что тут уместно говорить о судьбе, но очень благодарен леди Аурелии за то, что она провела меня через ледовую медитацию. Не узнай я о том, мои друзья, все те, кого я знал, не умерли, а лишь перешли на иной уровень бытия, то не смог бы жить дальше и обязательно ушел бы из жизни.

Вслед за этим Стинко тут же встал и сказал:

– Ну, вы можете и отдохнуть, а вот нас ждут дела.

Не успел Веридор задать ему вопрос, давно уже крутившийся у него на языке, как Стинко и Юм телепортировались в свой дворец и он сердито проворчал:

– Ну, всё, Сорки, теперь ты можешь навсегда забыть о том, что такое покой и тишина.

Император усмехнулся и ответил:

– Ничего, я как-нибудь стерплю их и в новом качестве.

Золотой Антал, Звёздное княжество Нью-Европа

Большой и очень красивый дворец Стинко, построенный в стиле французского барокко, долго пустовавший в отсутствии хозяина, пока что не заполнился людьми, зато его роскошный парк превратился в бивуак. Как ни старались Арни, Риванна и Блайзи загнать народ внутрь, у них из этого так ничего не вышло. Поэтому им пришлось разбить в парке палаточный лагерь, в котором космические жонглёры, а также присоединившиеся к ним, по требованию Ласковой Иури, вольные капитаны и их спейсфайтеры. К возвращению Стинко и Юма они все сбросили лишнюю боевую массу и переоделись. Стинко, едва только появившись в парке, тут же рассердился и завопил:

– Ребята, шагом марш во дворец! Я же специально для вас попросил его расширить. Вам теперь жить в нём целых три месяца, так что заселяйтесь, а то я его точно развал. Бегом, марш! – И сразу же набросился на Ласковую Иури – Киска, тебе что, трудно было определить ребят на постой?

Его одёрнул Красавчик Гарри:

– Стинни, у нас не принято входить в дом, когда в нём нет хозяина. Так что не придирайся к фриледи.

– Ну, тогда я сейчас начну придираться к тебе, умник. – С ухмылкой сказал Стинко и телепортировал всех своих хантеров в большой кабинет, где обрадовал их таким известием – Так, ребята, быстро достали свои жетоны, сейчас я стану выводить вас в отставку, пока сюда не припёрся Уголёк со Старушкой Тари и не стал упрашивать вас остаться в Гнилом Погребе. Юм, начнём с тебя, ты первый покажешь всем пример.

Юма совершенно не удивило такое решение друга и он безропотно достал из-за пазухи свой жетон. Стинко подошел к сейфу, телепортированному с борта "Европы", открыл его, достал специальное устройство и выключил жетон, после чего вернул его Юму и весёлым голосом сказал:

– Всё, старина, я снял с твоей шеи это ярмо, но если тебе, вдруг, он понадобится, то ты просто приложи его к своей татуировки и в ту же секунду снова станешь хантером-экзекутором. С вашими жетонами, ребята, я сделаю точно так же. На всякий случай, авось когда-нибудь, да, пригодятся. Как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок.

Через пять минут они расселись за большим столом, как самые обычные люди. Красавчик Гарри с грустной улыбкой вертя жетон хантера в своих руках, сказал:

– Даже и не знаю, Стинко, хватит ли у меня духа показать этот сувенир кому-либо из вольных капитаном на Стируле.