А. Азимов - Роботы утренней зари

— Значит, этот разговор не записан?

— Вообще-то записан, но с меньшей точностью Некоторые его части не так ясны, как нам хотелось бы Лучше, если бы мы оставались рядом с вами

— Вы думаете, что мне легче считать вас гидами и записывающими аппаратами, а не стражами’ Почему бы не прийти к заключению, что как стражи вы мне вовсе не нужны? Поскольку никаких покушений на меня не было, почему не предположить, что их и не будет?

— Нет, коллега Илайдж, это было бы неосторожно Доктор Фастольф чувствует, что его враги относятся к вам с большой опаской. Они пытались убедить Председателя не давать доктору Фастольфу разрешения на вызов вас сюда и наверняка станут убеждать его отправить вас обратно за Землю как можно скорее.

— При такой мирной оппозиции охрана не нужна.

— Да, сэр, но оппозиция имеет основание бояться, что вы реабилитируете доктора Фастольфа, и может решиться на крайние меры В конце концов, вы не аврорец, и запрет на применение насилия на нашей планете будет в случае с вами слабее

— Я здесь уже целый день, и не случилось ничего такого. Значит, угроза не так уж велика С другой стороны, если я добьюсь хоть какого-то успеха, опасность для меня тут же возрастет.

— Логичный вывод, — подумав, сказал Дэниел.

— Следовательно, вы и Жискар будете ходить за мной, куда бы я ни пошел, как раз на тот случай, если результаты моей работы окажутся хотя бы ненамного лучше.

Дэниел помолчал

— Ваша манера говорить несколько сбивает меня с толку, но похоже, что вы правы

— В таком случае, я готов завтракать, хотя попытка убийства, как альтернатива провала замыслов моих недругов, портит мне аппетит

Фастольф улыбнулся Бейли через стол.

— Хорошо спали, мистер Бейли?

Бейли с недоумением смотрел на ломоть ветчины. Его надо было резать ножом. С одного его края была узкая полоска сала. Короче говоря, ломоть не был зажарен Все равно, что прямо есть свинью

Была тут и яичница: желток лежал полусферой в центре, а вокруг шел белок, больше похожий на ромашки, которые Бен показывал Бейли в поле там, на Земле.

Умом Бейли понимал, что яйцо как яйцо, с белком и желтком, только приготовленное для употребления в пищу, но он никогда не видел, чтобы их разделяли перед тем, как есть. Даже на корабле, даже на Солярии подавали яичницу-болтунью. Он взглянул на Фастольфа:

— Простите, вы что-то спросили?

— Хорошо ли вы спали? — терпеливо повторил Фастольф.

— Да, вполне. Наверное, я спал бы и сейчас, если бы не антисемнин.

— Да. Не слишком вежливо будить гостя, но я подумал, что вы захотите начать пораньше.

— Вы совершенно правы. К тому же, я не совсем гость.

Фастольф некоторое время ел молча, потом спросил:

— Ночью к вам не пришло никакого озарения? Может, вы проснулись с новой перспективой, с новыми мыслями?

Бейли с подозрением покосился на Фастольфа, но его лицо не выражало никакой насмешки.

— Боюсь, что нет, — ответил он. — Я столь же беден идеями, как был и в прошлую ночь.

Он отхлебнул из чашки и невольно поморщился.

— Простите, — сказал Фастольф, — невкусно?

Бейли хмыкнул и осторожно отхлебнул снова

— Это обычный кофе, лишенный кофеина, — сказал Фастольф.

— Что-то не похоже на кофе. Простите меня, доктор Фастольф, но у нас с Дэниелом только что был полушутливый разговор насчет опасности для меня — полушутливый, конечно, только с моей стороны, но сейчас я подумал, что мне могли дать это…

Он смущенно умолк.

Фастольф поднял брови. Бормоча извинения и улыбаясь, он зачерпнул чайной ложкой немного кофе из чашки Бейли и попробовал:

— Абсолютно нормальный кофе, мистер Бейли. Попытки отравления нет. Но действительно, популярный во всех мирах кофе везде готовится по-разному. Известно, что каждый предпочитает кофе собственного мира. Может, вы предпочитаете молоко? Оно более или менее одинаково всюду. Или фруктовый сок? На Авроре соки много лучше, чем на других планетах. Может, воды?

— Я попробую сок, — сказал Бейли.

Он с сомнением глядел на кофе:

— Но, полагаю, что все-таки должен привыкнуть к кофе.

— Ну зачем же, раз он вам неприятен, — сказал Фастольф. — Итак, ночь и сон не навели вас на полезные мысли?

Его улыбка стала чуть напряженной, когда он вернулся к прежней теме.

— К сожалению, нет. Хотя…

— Да?

— У меня такое впечатление, что перед тем, как уснуть, в состоянии между сном и бодрствованием было что-то такое.

— А именно?

— Не знаю Мысль разбудила меня, но не последовала за мной Я цеплялся за нее, но так и не поймал. Думаю, что в такой вещи нет ничего необычного.