А. Азимов - Роботы утренней зари

— Тогда компромисс невозможен вообще, — сказал Амадейро.

Лицо Председателя выразило недовольство:

— Боюсь, что один из вас должен согласиться. Я не хочу, чтобы Аврору раздирали распри, вызванные разногласиями по такому важному вопросу.

Он бросил на Амадейро взгляд, в котором не было ни одобрения, ни несогласия.

— Намерены вы использовать порчу робота Джандера как аргумент против точки зрения доктора Фастольфа или нет?

— Намерен, — сказал Амадейро.

— Аргумент чисто эмоциональный, Вы будете уверять, что доктор Фастольф пытался свести на нет ваше утверждение фальшивым доказательством, что человекоподобные роботы менее полезны, чем они есть на самом деле.

— Именно это он и пытался…

— Клевета! — тихо бросил Фастольф.

— Я могу это доказать, — сказал Амадейро. — Пусть это эмоциональный аргумент, но он будет весомым. Вы сами видите это, мистер Председатель. Моя точка зрения, безусловно, победив но пустить это дело на самотек было бы непорядочно. Я бы посоветовал вам убедить доктора Фастольфа смириться с неизбежным поражением и избавить Аврору от грустного зрелища, которое ослабит наше положение среди Внешних Миров и поколеблет нашу уверенность в себе.

— Как вы докажете, что доктор Фастольф сам уничтожил робота?

— Он сам признал, что никто, кроме него, не мог бы этого сделать. Вы это знаете.

— Знаю, — сказал Председатель. — Но я хотел услышать, как вы это скажете — не избирателям, а мне лично. И вы это сказали.

Он повернулся к Фастольфу.

— А что скажете вы, доктор Фастольф? Кроме вас, никто не мог разрушить робота?

— Не оставив физических следов? Только я, насколько мне известно. Я не думаю, что доктор Амадейро настолько разбирается в роботехнике, чтобы сделать это, и все время удивляюсь, что он, основав Институт Роботехники и имея там кучу помощников, так охотно признается в своей неспособности, причем публично.

Он не без яда улыбнулся Амадейро.

Председатель вздохнул:

— Нет, доктор Фастольф, не надо сейчас риторических фокусов. Не тратьте попусту свой сарказм. Что вы скажете в свою защиту?

— Ну, только то, что я не вредил Джандеру. Я не говорю, что кто-нибудь вредил. Это случайность — принципиальная неопределенность работы позитронных путей. Такое может случиться. Пусть доктор Амадейро просто признает, что это была случайность, и что никто не будет бездоказательно обвинен, и тогда мы оценим конкурирующие предложения о заселении по их достоинствам.

— Нет, — сказал Амадейро. — Шанс на случайное разрушение слишком мал, чтобы его рассматривать, он много меньше шанса, что доктор Фастольф виновен. Я не отступлю ни на шаг, и победа будет за мной. Мистер Председатель, вы знаете, что я одержу верх, и, мне кажется, единственный рациональный шаг — вынудить доктора Фастольфа принять свое поражение в интересах всей планеты.

Фастольф быстро сказал:

— Это и привело меня к тому, что я просил мистера Бейли с Земли заняться расследованием.

Амадейро так же быстро ответил:

— Я этому противился с самого начала. Возможно, землянин и хороший детектив, но он не знает Авроры и ничего не может сделать здесь, кроме как сеять клевету и выставить Аврору перед Внешними Мирами в недостойном и смешном свете. В гиперволновых программах многих миров уже были на этот счет сатирические выпады. Записи их посланы в ваш офис.

— Я обратил на них внимание, — сказал Председатель.

— Болтают и здесь, на Авроре, — продолжал Амадейро. — Вероятно, в моих интересах было бы позволить следствию продолжаться: оно будет стоить Фастольфу поддержки народа. Чем дольше оно будет продолжаться, тем больше я уверен в своей победе. Но оно наносит вред Авроре, и я не могу добавлять к своей уверенности цену вреда моей планете. Я почтительно советую вам, мистер Председатель, положить конец расследованию и убедить доктора Фастольфа дать свое согласие на то, с чем он так или иначе вынужден будет согласиться, только это обойдется ему значительно дороже.

— Я признаю, — сказал Председатель, — что разрешение, данное доктору Фастольфу на это расследование, возможно, было неразумным. Я говорю «возможно». Признаюсь, у меня было искушение прекратить его. Однако землянин уже был здесь некоторое время…

Он не показал виду, что знает о присутствии в комнате Бейли, и сделал паузу, как бы давая Фастольфу шанс подтвердить это, и Фастольф сказал:

— Сегодня третий день расследования, мистер Председатель.