Альберт Гумеров - Белеет парус одинокий

Таким Альдо и запомнил отца – шрам на левой щеке, ухоженная бородка с кое-где пробивающейся сединой, руки большие, загрубевшие, на комбинезоне пара пятен от машинного масла. И глаза. В них всегда плескался океан эмоций, в который ныряешь, а потом, понимая, что забрался слишком глубоко, пытаешься выбраться наверх. У кого-то получалось, и он цеплялся за разбитое в щепки самообладание, жадно хватая ртом воздух, а кого-то отец давил своей волей, навсегда превращая в нерадивого и оттого впавшего в немилость юнгу. За исключением глаз, лицо капитана всегда оставалось каменно спокойным, словно замерзшие моря ледяных миров.

Проклятую хреновину заклинило – Альдо тупо смотрел, как иглы подпространственного двигателя высасывают из отца последние капли жизни. Уже сотую вечность они прыгали по всем уголкам космоса, не в силах остановиться – сбой в программе, которую молодой техник пытался отладить всё время, пока отец лежал в пилотском кресле. Ничего не получалось. Влезть внутрь двигателя нельзя – детонация неизбежна, и тогда погибнут оба.

Не было ни напрасных слов прощания и утешения, ни напутствий, ни бравады, НИ ЧЕ ГО. Была ноющая боль, онемение и тоска, ледяной коркой покрывающая неравномерно бьющийся комок где-то в левой части груди.

Иглы с неохотой оторвались от вен капитана, и корабль материализовался где-то у черта на рогах – у подпространственного двигателя кончилось топливо. Всё кончилось. Для всех Альдо онемел и оглох от стресса.

Шатаясь, словно его парусник попал в метеоритную бурю, Альдо прошел к пульту и рывком содрал колпак с рычага управления люками и шлюзами трюма. Прозрачный пластиковый кожух треснул. Капитану было плевать. Он дернул рычаг, и в недрах грузового отсека – он знал, – заворочалась и поползла в открытый космос клетка с ненавистной тварью. Спустя миг, рычаг лег на место, Альдо пришел в себя, а метаморф всё также жался в угол клетки, будучи пленником силового поля.

И что на него нашло? Боль? До сих пор Альдо казалось, что после смерти отца он стал человеком без эмоций и чувств. Без слабостей. Словно из души у него с мясом выдрали какой-то стержень, средоточие боли и радости, нежности и ненависти. Тем удивительнее казалось то, что Государственный Московский Зоопарк планеты Земля едва не лишился такого редкого будущего своего питомца.

Красная бархатная коробочка сама собой оказалась у капитана в руках. Набив ее табаком – еще в детстве Альдо читал и смотрел в виртуальной реальности, как это делается – наемник раскурил трубку. Он закашлялся – табак крепко схватил капитана за горло.

Курс рассчитан, угол наклона паруса определен.

– Полный вперед! – гаркнул Альдо сам себе.

Космический парусник, сверкая грязно-белым парусом, на всём ходу понесся к Земле.

14 июня 2007

Набережные Челны

Звуковая поддержка: Скафандр, Eskimo.