Георгий Михайлов - Тайна рубина

Осторожно обходя сугробы и торчащие из-под снега черные корневища валежника, вдоль опушки леса идут два лыжника. Они в коротких полушубках, штанах из овечьих шкур наверх шерстью и валенках.

Идущий впереди щупает землю заостренной палкой. Вот он с силой погрузил палку в снег, вытащил обратно - на конце ее оказался ком льда.

- Опять болото. Обходить будем, Николай Степанович?

- Не знаю, Сергей,- ответил второй.- Обходить не хочется: дорога по лесу меня основательно измотала. Но выдержит ли корка на болоте?

Сергей посмотрел на внушительную фигуру спутника и снова проткнул снег палкой.

- Должна выдержать… Если будем проваливаться, снимем часть вещей.

Лыжники пошли по болоту. Они направлялись к перевалу Таганая, где была метеорологическая станция, заведующим и старшим наблюдателем которой был Сергей.

Метеоролог Николай Степанович Морозов последние три года занимался изучением климата Южного Урала. Данные прежних исследователей для некоторых районов были неточны и нуждались в пополнении. Климатическая карта требует производства наблюдений в течение всего года - ив жаркую погоду, когда июльское солнце накаливает скалы, и в декабрьский сорокаградусный мороз, в который даже птицы не пролетают над скованным морозом лесом.

- Дальше идти опасно,- крикнул Сергей, остановившись. Он воткнул палку глубоко в снег, затем быстро ее выдернул - из проделанной в сугробе скважины брызнула вода. Теперь лыжи глубоко проваливались в снег, его подтаявшая корка не выдерживала веса людей, да еще нагруженных тяжелыми мешками. Посоветовавшись, путники решили сделать попытку пройти по болоту, оставив часть груза. Сбросив свой мешок, Сергей пошел по снеговой поляне, за ним осторожно следовал Морозов, тоже без мешка. Через пять минут оба благополучно вышли к опушке - болото кончилось.

К месту, где были оставлены мешки, пришлось возвращаться не по старым лыжням, а целиной. Каждый мешок переносили вдвоем. Медленный переход по болоту вызвал задержку не меньше часа. Диск солнца уже спускался за частокол леса.

Морозов и Сергей, взвалив на плечи мешки, углубились в чащу.

Начало быстро темнеть.

Подъем становится круче. Лес поредел и постепенно стал переходить в кустарник. Местами из-под снега торчали острые глыбы сахаровидного кварцита. Полоса заката из пурпурной и широкой превратилась в сине-розовую узкую ленточку. В разрывах между облаками уже обозначились звезды, а внизу от болота пополз беловатый туман.

Кустарник кончился. Сергей и Морозов вышли к перевалу Среднего Таганая.

Далеко впереди упиралась в темно-синее небо громада Большого Таганая. Справа к скалам примыкала черная полоса леса, и на самом перевале виднелся полузанесенный снегом домик - метеорологическая станция. За окном горел красноватый огонек.

Лыжники пошли быстрей.

Сергей резко свистнул. От станции отделился черный ком и покатился вниз по поляне.

Ком постепенно стал принимать очертания собаки, она часто проваливалась в сугробы и тявкала.

- Мухтар, ко мне! - крикнул Сергей.

Мухтар - низкорослая уральская лайка-медвежатница - визжал от восторга, хватал снег и прыгал на пришедших.

У станции Сергея и Морозова встретили зимовщики - их было двое. Они с полудня разгребали снег. Недавно прошла метель, и возле станции намело сугробы.

Морозов взглянул на большой наружный термометр на крыльце станции: фиолетовый столбик спирта опустился до тридцати двух градусов. Ясное небо с точками звезд предсказывало дальнейшее падение температуры.

Метеорологическая станция Таганая - одноэтажный небольшой домик с низкими широкими окнами и грибовидной крышей. К станции примыкает просторный дощатый сарай. На открытом возвышенном месте расположена площадка с приборами для наблюдений: на столбах укреплены дождемеры, психрометр и в центре площадки - анемометр.

Помещение станции состояло из двух комнат. В меньшей были расставлены по полкам и развешены на стенах метеорологические приборы и запасные части к ним.

Перед окном стоял небольшой слесарно-плотничий верстак, на котором наблюдатели производили несложный ремонт приборов. Вторая комната, побольше, служила жилищем зимовщиков. Бревенчатые стены изнутри были обиты фанерой, оклеены старыми газетами и черновиками таблиц наблюдений. Пространство между бревнами и фанерой забито хорошо задерживающим тепло мхом. На чердаке устроен склад провизии. Посредине комнаты грузно осела печь, способная выдержать нагрузку хорошей пекарни. Возле стен расставлены кровати. Большой стол около окна завален всем, что только могло на нем уместиться.