Роберт Уильямс - Пропавший линкор (Сборник)

У меня над головой задвигалась призма, зазвенела своими колокольчиками, словно созывая упырей на мои похороны. А потом она опустилась, застыв передо мной, словно выбирая позицию поудобнее. Как только черная призма оказался прямо напротив меня, «глазок» призмы открылся. Вот-вот она должна была выпустить смертоносную молнию.

Я высоко поднял голову. К черту эту призму, и пусть Са-танус идет в ад! Я был готов. Собравшись, я был готов к смерти. Но, прежде чем призма приготовилась испепелить меня не выдержал один из туземцев. Дико взвыв от ужаса, он вырвался из толпы и попытался убежать.

Призма резко развернулась в сторону беглеца. Еще мгновение ожидания — а потом ударила молния. В комнате тошнотворно запахло паленой плотью. Призма, по-прежнему звеня колокольчиками, развернулась в мою сторону. В этот миг у меня в голове роилось тысяча мыслей. Врезать по призме кулаком! Бежать! Броситься на стеклянный шар — обитель Сатанаса!

Но я так ничего и не сделал. Не было смысла даже пытаться. Больше всего в этот миг я хотел, чтобы все поскорее закончилось. Я чувствовал себя усталым, больным, избитым. У меня не осталось никакой надежды! Я хотел умереть.

Призма прицелилась в мою грудь, щелкнул «затвор». А потом Роммер неожиданно прыгнул вперед.

У меня аж дыхание перехватило.!

Он прыгнул вперед и ухватился за края призмы. Его вес заставил призму опуститься, и молния ударила в пол, опалив камни.

Он спас мне жизнь. По крайней мере в этот миг. Но Роммер не закончил. Навалившись на призму всем телом, он развернул её на сто восемьдесят градусов. И очередная молния ударила прямо в стеклянный шар Сатанаса!

Все произошло очень быстро, но я отчетливо видел, что произошло. Сатанас был защищен каким-то видом силового поля, которое не пропускало ни один материальный объект. Но это поле не могло остановить молнию, и прежде чем призма вырвалась из рук Роммера, разряд пробил защитную стену, стеклянный шар и ударил в самый центр массы, которая и была Сатанасом!

Если бы Роммер на секунду опоздал или поспешил, то второго шанса у него не было бы. Но прыгнул он вовремя. Призма, действовавшая по приказу Сатанаса, уже не могла остановить разряд…

Сама по себе призма двигалась очень быстро. Но реле, которое её формировало, медленно набирало разряд. Да и сами призмы порой двигались заторможенно. Видимо, в это время Сатанас переключал свое внимание на что-то другое. Я заметил эту медлительность. А Роммер, видимо, все четко рассчитал, всю сложность механических движений призм, поскольку приказам Сатанаса приходилось проходить через ряд реле и радиопередатчик. От радиопередатчика сигнал шел в призму, где другие реле преобразовывали импульс в механическое движение. Один импульс открывал затвор призмы, другой приказывал выпустить разряд. Третий приказывал прекратить формирование нового заряда и закрыть «затвор».

Для электромеханического устройства настоящим чудом было то, что призмы работают столь четко и слаженно. Однако все рассчитать так четко, как это сделал Роммер, было и в самом деле трудно. Однако его расчет оказался верен, и разряд поразил не меня, а Сатанаса…

От сероватой массы огромного головного мозга повалил гу-стой вонючий дым. Расплавленное стекло отчасти сползло на «подставку», а часть осколков, словно дробь, врезались в плоть мозга. Из-за вони в комнате невозможно было дышать.

Сатанас тут же занялся лечением, призвав на помощь свою медицину. И вновь Роммер оказался быстрее машин.

Он выпустил из рук призму, а потом крикнул:

— Бежим!

Только мне не требовалось этого приказа.

Мозг не был мертв. Он был всего лишь ранен. Да, он умирал, но он боролся, и призмы, разом приведенные в действие, оказались гораздо опаснее когтей обезумевшего льва.

Мы со всех ног помчались по туннелю, и я услышал пере звон колокольчиков призм, которые помчались следом за нами. А потом вслед нам ударили молнии.

Но призмы были не нацелены в нас. Обезумевший мозг, умирая, палил из призм во все стороны. Некоторые из молний, как мне показалось, ударили в сам мозг. Некоторые из них попали в другие призмы. Я так думаю, потому что за спиной у нас раздались взрывы, а кроме призм, взрываться там было нечему.

Вокруг нас с потолка падали камни, стены дрожали. Казалось, потолок подземного города вот-вот обрушится… Мы со всех ног бежали к колодцу.

Не знаю, как нам удалось подняться по лестнице, но нам это удалось. Однако, даже оказавшись на поверхности, я чувствовал, как у меня под ногами от подземных взрывов дрожит земля. Каждый раз, когда земля вздрагивала, я радостно кричал. В конце концов глухой подземный грохот смолк.