Уэйн Барлоу - Экспедиция. Письменный и художественный отчёт о путешествии на Дарвин IV в 2358 году н. э.

Двухметровый язык гироспринтера может скатываться в спираль и в покое находится внутри грудной полости животного между двумя его сердцами. Внутри цефалона на конце его шеи мозга нет.

Существо передвигалось с почти резиновой гибкостью и лёгкостью, когда его ноги ритмично сгибались и распрямлялись. Это впечатление пластичности усиливала гибкость тела животного; его эластичный позвоночник временами, казалось, почти отделялся от внутренних плечевых и бедренных суставов, ещё сильнее увеличивая его и без того длинный шаг – до величины, которую я оценил в невероятные пятнадцать метров. Было совершенно ясно, что телосложение животного предназначено для скорости.

КАРТИНА III. «Было совершенно ясно, что телосложение животного предназначено для скорости».

У него была ещё одна очень странная особенность. За его шеей и чуть выше её располагалась пара похожих на колышки органов, которые оставались исключительно в горизонтальном положении, независимо от положения тела их обладателя относительно земли. Я сделал вывод о том, что это были органы равновесия, жизненно необходимая потребность двуногого существа с таким расположением ног. Они настолько явно бросались в глаза, что я позволил себе назвать это животное, второе, которое я встретил на Дарвине IV, гироспринтером.

Оно продолжало двигаться, не обращая внимания на то, что я находился поблизости от него, и намеревалось оставить лученосца на как можно большем расстоянии от себя. Я провёл четверть часа, следуя за гироспринтером по равнине; наконец, он замедлил движение, а затем, как и лученосец, опустился в траву на отдых. Я «припарковался», отложил пульт, разыскал свои старинные карандаши и начал делать набросок. Гироспринтер был самым желанным натурщиком – он едва двигался большую часть часа. Сделав несколько эскизов животного, я решил оставить его в покое и снова разыскать незадачливого хищника, от которого он удрал.

Я обнаружил лученосца бродящим неподалёку от того места, где я его покинул. В этот момент моё сердце на мгновение ступило на стезю антропоморфизма, поскольку я подумал, что он выглядел удручённым. Он шёл по сухому руслу реки, изредка испуская звуковые сигналы в манере, которую я бы назвал нерешительной. Я не мог допустить большей ошибки. Внезапно я заметил объект его интереса. Хищник преследовал уже другого гироспринтера, которого я не сумел разглядеть в высокой траве. Теперь я сочувствовал уже добыче и почувствовал внезапное и сильное желание предупредить гироспринтера об опасности, которая надвигалась на него. Но я поймал себя на мысли о том, что не для того я оказался на этой планете, чтобы вмешиваться в её жизнь.

Убийство произошло с ошеломляющей скоростью. Лученосец прыгнул вперёд, и гироспринтер отреагировал слишком поздно. Последовала короткая стометровая гонка, которая закончилась тем, что лученосец воспользовался своим коротким, похожим на нож хоботом, чтобы нанести обширную и серьёзную рану в боку своей добычи. Гироспринтер, волоча по земле свои внутренности, рухнул в облаке пыли. Торжествующий лученосец бросился к нему и присел рядом, начав кормиться. Со своего угла зрения мне не было видно, как это происходило, но позже я узнал, что существо, потребляющее жидкую пищу, глубоко просунуло свой язык внутрь жертвы.

Настойчивость голодного лученосца окупилась сполна, и позже я в полной мере оценил тот факт, что у хищников с Дарвина редко когда выдаётся ночь охоты, чтобы им не удавалось убить, как минимум, один раз. Сам я ощущал величайшее удовлетворение как художник, делая зарисовки этого пиршества.

Так закончился мой первый день на Дарвине IV.

Питающийся жидкостью могучий степной таранщик – это один из самых широко распространённых хищников Северной равнины. Жертвы степного таранщика всегда гибнут от прободения грудной клетки – такой способ позволяет голодному убийце быстро проникнуть в тело жертвы, чтобы начать питаться. Эти существа настолько сильны, что многих из них наблюдали несущими свою наколотую добычу по равнинам на расстояние нескольких километров, с головами, воткнутыми в массу окровавленных внутренностей.