Павел Фаенко - Вирус смерти

Взяв в руки автомат, Рассел вставил в него полную обойму и дослал снаряд в ствол гранатомета.

— Приготовиться к возможному нападению противника! — приказал он Помните, что в шахте могут находиться наши люди. Без моей команды никому не стрелять!

Джим отключил микрофон вмонтированного в гермошлем передатчика и, нагнувшись к сидевшему рядом с ним сержанту Ричарду Каминскому, прокричал сквозь толстое стекло.

— Лишь бы он сам в штаны со страха не наделал! А то еще в этот момент и скомандовать забудет…

Броневик медленно въехал в узкий тоннель, окутанный плотным дымом с пробивающимися сквозь него языками желтого пламени. Включив фары, он приблизился к развороченной взрывом внутренней двери шлюза и остановился. Раздался тихий рокот, и из крыши машины выдвинулась инфракрасная камера, сканирующая окружающее пространство. Совершив оборот на триста шестьдесят градусов, она убралась назад, и безжизненный механический голос в кабине управления доложил, что опасности в пределах видимости не обнаружено.

Боковая дверь транспортера заскользила в сторону, и десять вооруженных парней один за другим покинули салон, заняв боевые позиции в радиусе семи ярдов.

Сержант Каминский короткими перебежками добрался до поврежденных ворот шлюза и застыл с автоматом наизготовку в пяти ярдах справа от них.

— Сэр, территория проверена и находится под моим контролем! доложил он капитану. — Вы можете покинуть транспортер и выйти наружу.

— Хорошо, сержант, я иду! — сообщил Питер. — Поставьте своих людей по обе стороны от ворот шлюза и приготовьтесь к открытию огня по моей команде!

— Есть, сэр!

По взмаху руки сержанта двое находившихся поблизости охранника резко сорвались с места и в четыре прыжка оказались у шлюза, встав на одно колено и направив стволы автоматов в темный проем двери.

Бронированная крыша транспортера медленно поднялась, и капитан Рассел грузно спрыгнул на пол. Подойдя к воротам, он поднял руку с транслятором и прокричал:

— Если у входа в шахту есть кто-то живой, бросить оружие и выйти с поднятыми руками! Даю двадцать секунд, после чего открываю огонь на поражение!

Время шло. Часы медленно тикали в груди солдат, которые до боли в глазах смотрели в темное пространство шлюзовых ворот, откуда медленно выплывали густые облака дыма.

— Огонь! — скомандовал капитан.

Две гранаты полетели в черную дыру, сопровождаемые плотным свечением трассирующих пуль. Взрывы прозвучали почти одновременно, осветив безжизненное пространство шлюза. Но даже этих коротких вспышек огня было вполне достаточно, чтобы заметить части человеческих тел, разбросанные по всему полу шахты и теперь уносимые новыми взрывами.

— Отставить! — рявкнул Питер. — Сержант, заводите людей попарно внутрь. Рядовой Барни, Вы остаетесь здесь и будете охранять наш тыл.

— Но сэр! — запротестовал Джим. — Почему именно я?

— Это мой приказ, идиот! — взорвался капитан Рассел, недовольный возражениями нахального новичка. — И не вздумай покинуть пост, расстреляю без трибунала!

Оставшись в шлюзе один. Джим первым делом выключил микрофон. После этого он дал волю своему языку, посылая командира в такие заоблачные дали, откуда он уже никогда не смог бы вернуться на грешную землю.

Еще бы!

Его, опытного солдата, владеющего боевыми искусствами и способного стрелять не только на звук, но даже на запах, оставили сторожевым псом у входа в эту грязную клоаку, в то время как другие смогут показать себя в бою.

Он ругался сложной многоэтажной бранью и даже пару раз ударил ногой по каменной стене рядом с входными воротами шлюза.

Какая-то крупная тень промелькнула за его спиной, но Барни даже не заметил ее, убитый нанесенным ему оскорблением. Автомат болтался у него на шее, а пальцы рук сжимались в кулаки, которыми он больше всего на свете хотел бы сейчас отдубасить ненавистного ему капитана.

Джим у же выплеснул большую часть своих эмоций и, взяв автомат, хотел повернуться к броневику, когда его голову в гермошлеме обхватили чьи-то сильные руки…

Отряд медленно продвигался вперед, разглядывая кошмарную картину сражения. Капитан Рассел замыкал шествие, изо всех сил пытаясь побороть приступ рвоты. Впервые в жизни он увидел, что может натворить взрыв мощной гранаты, которая попала в толпу людей. В этой кровавой каше с еще поднимающимися от останков теплыми испарениями, отчетливо видимыми в лучах фонарей, было практически невозможно разобрать, кто перед ними находится.