Андрей Дмитрук - Морская пена

- Женщину в самолет,- сказал Вирайя.

Аштор одобрительно сжала локоть друга.

Как раз три кресла для пассажиров оказались в тесной, душной кабине "стрелы". Вестники уложили рыжую женщину, как шарнирную куклу, застегнули на ней привязные ремни. Пилот удивленно выпучил глаза и быстро отвернулся. Черно-зеркальные, лихо топоча по трапу, слетали за чемоданами, лихо вскинули жезлы, прощаясь: последняя почесть Внутреннего Круга Избранных своему двадцатидевятилетнему иерофанту! Люк захлопнут и заперт. Над горами висят холод, полночь, тишина и пол-оспенного лица приблудившегося бога.

Проснулась, прочистила глотку сиплым рыком, вздрогнула "стрела". Пошли качаться, как маятники, свешенные с кресла руки рыжей.

"Стрела", проклятая и благословенная, как сама жизнь, "черная стрела"! Когда-то ты с шахматной крыши столичного храма унесла меня в таинственную область Ордена. Кому же, как не тебе, суждено спасти меня сейчас?

С великим скрежетом лопаются кандалы тяготения. Не слишком ли громко? Горячечный рев машины переходит в истошный свист. Нет, там, в бункерах, был едва слышен даже голос каменного шторма! И все равно скорее, скорее...

Наконец рывок, горячо тяжелеет тело, чьи-то пальцы через уши ввинчиваются в мозг...

Взлет!

Острова над унылым послепотопным мелководьем, заваленные буреломом, когда-то были зелеными холмами у реки, а теперь торчали из мутного зеркала бурые, как туши буйволов. Воскресшая река, промыв чистую голубую полосу в серо-желтом супе, подтачивала рыхлый берег острова, увенчанного двухэтажным кубом штаба сектора Бхара. Видимые сквозь прозрачную массу, на дне сцепились крючьями и щупальцами разбухшие, оголенные деревья.

Варуна испуганно посмотрел на Индру и сказал тоном человека, догадавшегося о страшном коварстве:

- Наверное, они узнали, что Архипелага больше нет и потому осмелели. Он поднял указательный палец. - Но откуда? Неужели нашелся Избранный, который мог...

- Ничего они не узнали, - хмуро ответил стажер. Он стоял, сунув руки в карманы брюк, широко расставив ноги, и цепко рассматривал все детали открывавшейся картины. Солдаты - пилот и механик - жались к борту "стрекозы", шептались,- только дисциплина сдерживала их желание немедленно убраться восвояси.

- Ничего они не могли узнать. Напали, считая, что защита ослабела после землетрясения и потопа. Ночью. Видишь факелы?

Варуна кивнул. Теперь стало понятно, почему штаб сектора двое суток не отвечал на вызовы.

Ворота были выбиты, асфальтированный двор усыпан бумагами, горелыми сучьями и трупами. В молочном свете туманного дня буднично чернели твердые босые подошвы. Копья судорожно зажаты в сухих кулаках. Те, кто выламывал ворота, валом лежали в проеме, облепив колоду импровизированного тарана.

Взглядом пригвоздив к месту солдат, Индра кивнул Варуне, и тот вслед за стажером перебрался через месиво тел в воротах.

Кровавый кавардак в комнатах дал возможность легко восстановить события. Пока смертники, валясь под огнем пулемета, отвлекали внимание казармы, главные силы обрушились на штаб с тыла.

В солдатской спальне не все успели проснуться. Надо полагать, после перепоя. В столовой чьи-то сапоги торчат из-под растрощенной мебели, видны попытки поджога. Канцелярия сгорела дотла. Уцелевшие бумаги, подхваченные горячим воздухом, вылетели в разбитые окна и перекатываются теперь на дворе.

Командующий сектором умер, как Избранный классических времен. Он сидит за своим огромным столом, запрокинув седую голову на спинку кожаного кресла, - бронзово-загорелый, с носом гигантской вымершей птицы. У него маленькое, аккуратное отверстие в правом виске. Серебряный именной пистолет покоится на полу, под свесившейся рукой. Перед столом тела нападавших: твердая рука генерала расстреливала их, пока не остался один патрон...

Коротконосые не посмели коснуться тела командующего. Преклонив колено и воздав положенные почести, Индра и Варуна сняли с генеральского мундира золотой крылатый диск. Варуна откровенно плакал, кулаком вытирая глаза. Стажер гвардии, торжественно поцеловав диск, прикрепил его у себя на груди. Теперь он, Индра, остался единственным представителем Внутреннего Круга в секторе, а значит - временно принял пост командующего и его посвящение.

Осмотрев следы резни в доме, новый комсектором и младший офицер Варуна спустились в подвал. Он служил солдатам тиром - лучи фонариков выхватили ряд поворотных силуэтов-мишеней, нещадно продырявленных пулями. В дальнем конце тускло, равнодушно блеснула цельностальная дверь. Ее тоже пытались штурмовать, но тщетно: только размочалили острие бревна, тут же и брошенного. Без толку повозившись с цифровым набором, Индра решительно снял с плеча пистолет-пулемет.