Олег Лукьянов - На одной далёкой планете

Составление еженедельных финансовых балансов было, пожалуй, единственным увлечением мужа. Он мог провести за подобным занятием и вечер и два, как любитель пасьянса за картами, а если Лидочка пыталась отвлечь его от бессмысленной работы, муж назидательно говорил:

— Дело не в десяти копейках, Лидия, а в принципе. Всякий нормальный человек должен уметь составлять финансовый баланс своих личных затрат, иначе мы попадем во власть хаоса. Не зря же придумана поговорка «Деньги счет любят».

Спорить с ним было бесполезно. Вряд ли нашелся бы на земле человек, который сумел бы переубедить его…

Наступила суббота, день, свободный от занятий. Субботу и воскресенье организаторы семинара отвели для экскурсий. В этот день с утра Лидочка и Володя поехали в Загорск на экскурсионном автобусе, выделенном для участников семинара.

Белокаменные церкви с золотыми и голубыми куполами, ослепительная красота иконостаса Троицкого собора, рвущийся к небу шпиль монастырской колокольни, в котором Володя обнаружил сходство с многоступенчатой ракетой, синее морозное небо над заснеженным городком — все это очаровало и ошеломило их. Отбившись от своей группы, они ходили вдвоем по монастырю, смотрели, обмениваясь впечатлениями, или просто молчали. Пообедали в торговых рядах бараниной в глиняных горшочках и выпили из любопытства немного монастырского меда, изготовленного по старинному рецепту. Эта поездка как-то сразу и сильно сблизила их. Когда они ехали назад на автобусе, Лидочка, уставшая за день, положила голову на плечо Володе и закрыла глаза. Он обнял ее за плечи и, поцеловав тихонько в волосы, сказал:

— Вчера мой хозяин уехал в деревню к матери. Я теперь один в квартире.

— Ага, — улыбнулась Лидочка, не открывая глаз.

«Сегодня же надо ему обо всем рассказать», — подумала она сквозь сонную дрему.

…Воскресное утро застало Лидочку у кухонной плиты в квартире, где Володя снимал комнату. Лидочка готовила к завтраку пятиминутный торт из яиц с мукой, а Володя сидел в своей комнате за пишущей машинкой, делал срочную работу.

Состояние у нее было в это утро томительно-неопределенное, как у робкого пациента, который уже решился на операцию, но в последний момент передумал. Вчера она так и не сказала Володе, кто у нее муж, как намеревалась. Сначала, естественно, было не до того, потом они сидели, обнявшись, на диване и смотрели передачу «В мире животных». А потом Володя обнаружил в утренней почте письмо из редакции «Природы и технологии», которое сразу не заметил. В нем сообщалось, что через две недели состоится расширенный редсовет с участием ученых, на котором будет разбираться и его вопрос, и чтобы он к этому времени подготовил окончательный вариант своей работы. Эта новость очень взволновала и обрадовала Володю, и остальное время он просидел над «Возражениями», что-то там доделывая и допечатывая…

Лидочка торопилась поскорее приготовить завтрак, чтобы начать наконец разговор о муже, откладывать который она уже больше не могла. Володя, правда, из деликатности вопросов о нем не задавал, но… сколько можно тянуть? Лидочка очень волновалась…

Резкий, как укол, звонок раздался в прихожей. Лидочка остановилась перед входной дверью, прижимая к груди тарелку с тортом, и повернула свободной рукой щеколду. Дверь медленно отворилась, и… тарелка с тортом выпала из рук Лидочки и, ударившись о пол, разлетелась на куски. Лидочка, побледнев, отступила. В дверях стоял… Владимир Сергеевич, ее муж.

Секунду или две они молча смотрели друг на друга — Лидочка со страхом и стыдом. Владимир Сергеевич — строго, серьезно, без всякого удивления.

— Здравствуй, Лидия, — сказал он, тщательно вытирая ноги о половик. Как я и предполагал, ты здесь. ОН, надеюсь, дома?

— Дома, — проронила Лидочка, глядя, как загипнотизированная, на мужа.

Не выдержав его сурово-неподвижного взгляда, она повернулась и быстро вошла в комнату.

— Кто там в такую рань? — спросил Володя, не отрываясь от машинки.

— Муж пришел, — упавшим голосом сказала Лидочка, без сил опускаясь на диван.

— Муж? Это интересно.

Володя повернулся на стуле. Лицо его не выражало ничего, кроме спокойного любопытства.

Вошел Владимир Сергеевич, держа в ладонях полуразвалившийся торт. Лидочка со страхом смотрела на обоих мужчин. Что сейчас будет? Ссора, драка? Боже мой, как они похожи! Одно лицо, одна стать, только муж как будто помоложе — щеки свежие, гладкие, без впадин, как у Володи, и глаза неподвижные, как у манекена.