Юрий Пересунько - Искатель. 1982. Выпуск №5

Так он и сделал. Тормознул за троллейбусной остановкой, достал расхожую тряпку из-под сиденья и, выйдя из машины, что есть мочи принялся тереть лобовое стекло до самозабвенного блеска: что поделаешь, водителя Эдуарда Баранчука еще со времен армии раздражала на стекле малейшая пылинка. Так он и тер, пока его не хлопнули по плечу и громкий незнакомый голос произнес:

— Неужели Эдуард Баранчук собственной персоной?

Эдик обернулся и обомлел: на него, улыбаясь, глядел парень, как две капли воды похожий на тот портрет, что висел в диспетчерской. Это, конечно, был его двоюродный брат Борис — Борька из Серпухова.

— Сколько лет, сколько зим, — фальшиво обрадовался Борька.

Не виделись они года три, а то и четыре.

— Здорово, — сумрачно сказал Баранчук.

Родственных объятий не случилось, какое там братание с таким хмырем. Ишь выставился, чистюля… И проборчик аккуратненький, как из парикмахерской вышел.

— А я на часок по делам и обратно к себе в Серпухов, — сообщил Борька, как будто его кто спрашивал. — В одно местечко надо заехать… Не подвезешь?

Эдуард вытер руки той же тряпкой, неприветливо глянул на родственника. И вдруг его осенило: да это же Борькин портрет висит в парке. Точно! Он и в детстве был аферюгой: если чего не выменяет или не стащит, три дня ходит дутый. Вот и сейчас поди что-нибудь спер или кого изнасиловал, а следов, кроме описания своей подлой хари, не оставил…

— Садись, — сказал Баранчук, он уже принял решение. — Прокачу с ветерком.

— Тогда погоди минутку, только сигарет возьму…

Борька пошел в киоск за сигаретами, а Эдик, как бы нехотя, как бы гуляя, пошел за ним: мало ли, такой и сигануть может, потом ищи-свищи… Однако брат купил сигареты — Эдик издали увидел: «Дымок» — и вернулся. «И сигареты ханыжные, — наметанным взглядом частного детектива определил Баранчук. — А то что вылизался, так это маскировка, ясное дело, шпана шпаной…»

— Куда тебя? — спросил Баранчук.

— Ты поезжай по Садовому, а я потом скажу…

«Темнит, голубчик, ишь ты, «в одно местечко»… Сейчас тебе будет одно местечко, не обрадуешься».

Эдуард, конечно, знал Садовое кольцо как свои пять пальцев. «Если до Колхозной не скажет повернуть, так прямо во двор двадцать второго отделения и въедем…»

Он уже представил себе Борьку в полумаске, «нос прямой, расширенный книзу, зубы ровные, белые», оскалился и подступает к девице. А девушка тоненькая, худенькая, ну вылитая Дездемона, что-то лепечет, умоляя. Но Борька…

— Молодец, быстро едем, — сказал Борька. — А то я в самом деле опаздываю…

— Не опоздаешь, — пообещал Эдик, представляя себя в милицейской форме.

…И когда Борька, протянув свои дерзкие лапы, стал срывать с девушки водолазку, он, Эдик, не спеша вошел в комнату и, спокойно усмехаясь, облокотился о комод — в руке тяжеленный пистолет армейского образца — ну точь-в-точь тот майор из телевизионной серии, то ли Лялин, то ли Танин…

— За Колхозной — первый направо, — сказал Борька.

Но Эдик повернул раньше.

— Эй, ты куда?! — завопил родственник. — Я же сказал — за Колхозной!

— Сиди и не рыпайся! — процедил Баранчук, поворачивая к уже близкой милиции.

— Останови! — взвизгнул Борька. — Останови, говорю! Куда ты меня везешь?

— Сейчас узнаешь. — И Баранчук затормозил прямо у входа.

Он ловко выскочил из машины, на ходу ухватив монтировку, и тут же оказался по ту сторону «Волги». Борька сидел весь белый и перепуганный. Эдик рванул дверцу.

— А ну вылезай!

— Ты что, с ума сошел?! — прошипел Борька.

— Вылезай, кому говорю. — Баранчук левой рукой ухватил воротник замшевой куртки, а правой сунул под нос ее обладателю тяжелую монтировку. Борька отшатнулся, и воротник треснул по шву.

— Ты что же, гад, делаешь?! — с холодной яростью изумился он и попытался ткнуть Баранчука ногой, не вылезая из машины. Но Эдик был начеку. Он успел схватить брата за ногу и наконец выдернул его из машины на свет божий. Борька больно стукнулся задницей об асфальт и больше сопротивления не оказывал, а лишь постанывал, яростно сверкая глазами.

Эдуард втащил его в дежурную комнату, приткнул к стене и громко заявил:

— Арестуйте его! А заодно обыщите, у него может быть оружие.

— А кто это? — спросил дежурный капитан.

— Как кто?! — удивился Эдик. — Мой двоюродный брат.

— Ну, этого для ареста маловато, — миролюбиво улыбнулся дежурный.

— Да вы что, товарищ капитан! Вы же его разыскиваете, у нас его портрет в парке висит.