Аркадий и Борис Стругацкие - Попытка к бегству

– Вы поднимайтесь, – сказал Саул, – а я его прямо в душевую.

Они вошли в «Корабль», зарастили люк, и Антон, подталкивая Вадима, стал подниматься в кают-компанию. Вадим, постукивая зубами, дремал. Внизу страшно заорал пленник. Вадим встрепенулся.

– Чего они там? – тревожно спросил он.

– Мыть повели, – объяснил Антон. – Он весь в паразитах.

Послышался голос Саула:

– Добром иди, небось не сдохнешь…

Дверь душевой хлопнула. Они вошли в кают-компанию и разом повалились в кресла.

– Милый, добрый «Корабль», – сказал Вадим. – Как хорошо, как чисто…

Антон лежал с закрытыми глазами.

– Болит? – спросил он.

– Чешется…

– Значит, все хорошо… Слушай, что тебе нужно для работы?

– Вычислитель, – сказал Вадим. – Половина памяти. Оба анализатора. Побольше кофе и какой-нибудь вкусной еды для «языка». Через два часа он будет сидеть здесь за столом и беседовать с тобой о смысле жизни.

Снизу опять донеслись вопль, возня и шлепанье босых ног.

– Куда? – взревел Саул. – На место… Дай сюда!

– Здорово он его моет, – сказал Вадим с уважением. – Наверное, мыло в глаза попало… А вот интонации у Саула не те. Весь этот рев бедняга «язык» воспринимает как умоляющий лепет. Тон приказа вот. – Вадим, вытянув шею, жалобно и нестерпимо завизжал.

– Котенку наступили на голову, – сказал Антон.

– Вот-вот!

– Ну ладно, рубку ты займешь… Я все принесу.

Вадим внимательно поглядел на него.

– А ведь ты, милый, выжат, как лимон, – сказал он.

– Есть немножко… Рана у тебя не очень серьезная, но я измотался. Знаешь, как это изматывает?

– Ложись спать, я справлюсь один. А Саул все принесет.

– Ладно, – сказал Антон. – Это моя забота. Иди. – Он махнул рукой. – Готовься.

Вадим поднялся.

– Советую все-таки поспать. – Он пошел в рубку и вдруг остановился. – А взяли они одежду?

Сначала Антон не понял, а потом сказал:

– Честно говоря, не знаю… Не помню. Но они нами очень недовольны.

– Ох, и каша, ну и каша! – сказал Вадим. – Ничего не понимаю. За что он меня ткнул мечом?

Он покачал головой и пошел в рубку. Антон сейчас же задремал. Ему приснилось, что он пошел на кухню, сварил очень много кофе, принес кофейник и консервы в рубку, а Вадим был занят и огрызнулся, и тогда он пошел в свою каюту, сел за стол, чтобы подобрать программу обратного перелета, но ему очень хотелось спать и все время попадались старые программы его прежних рейсов. Потом его разбудил Саул.

– Вот, – сказал Саул.

Перед Антоном стоял стройный светлолицый парень в трусах и тетраканэтиленовой куртке, черноглазый и испуганный.

– Хорош? – спросил Саул насмешливо.

Антон засмеялся.

– Красивая раса, – сказал он. – Здравствуй, младший брат.

Младший брат смотрел на него круглыми от страха глазами. Ну до чего славный парнишка, подумал Антон.

– А вот это было у него под шубой, – сказал Саул и положил на стол твердый пакет.

Пленник сделал движение к пакету.

– Н-но, – грозно сказал Саул. – Опять? Я тебя!

Пленник съежился. По-видимому, интонации Саула он уже усвоил хорошо. Антон взял пакет, осмотрел его и вскрыл. В конверте из отлично обработанной кожи лежали замысловато сложенный лист бумаги, какой-то чертеж и несколько кусков окровавленного тампопластыря.

– Понимаете? – сказал Саул. – Это они ободрали с раненых.

Антон вспомнил изуродованных людей в шеренге и стиснул зубы.

– Это, наверное, донесение, – сказал он, помолчав. – О нашем появлении. Вадим! – позвал он.

Пленник вдруг заговорил. Он говорил быстро, ударяя себя ладонями по груди, на лице его были ужас и отчаяние, и это странно не вязалось с резкими и даже как будто насмешливыми интонациями его голоса. В зал спустился Вадим и остановился позади пленника, прислушиваясь. Пленник замолчал и закрыл лицо руками.

– Посмотри-ка, Вадим, – сказал Антон, протягивая листок.

– О! – сказал Вадим. – Письмо! Это же просто прелесть! Вдвое меньше работы!

Он взял пленника за рукав и повел в рубку, на ходу рассматривая листок. Пленник покорно плелся за ним. Саул внимательно изучал чертеж.

– Я не специалист, – сказал он, – но, по-моему, это точное изображение внутренности того танка. Помните, в котловане?

Он перебросил чертеж Антону. Чертеж был сделан синей краской, очень аккуратно, но на бумаге было много следов грязных пальцев. Это был план кабины-шумовки – по-видимому, очень точный план. Некоторые отверстия были отмечены грубо намалеванными крестиками, некоторые просто зачеркнуты. Антон зевнул и потер глаза. Ну вот, вяло подумал он. Отличные чертежи делают рабовладельцы.