Роланд Грин - Конан храбрый

Иллиана выдавила из себя улыбку. "И я должна довольствоваться такими крохами."

Перед конюшней все еще тлела жаровня, когда компания Конана приблизилась к ней. Охраны поблизости не было. Пока Конан укладывал Дессу на стог соломы и вытаскивал саблю, Иллиана зашла внутрь конюшни за лошадьми.

Он уже начал подумывать о поиске Иллианы, когда вернулись охранники. Все пьяные она тащили хихикающую девушку, наполовину раздетую и более чем наполовину пьную.

"О, Циммериец," позвал один. "Присоединишься к нашему спорту?"

"Неплохая мысль после доброй порции вина," ответил Конан.

"И правда," сказал второй. "Фарух, сходи и найди тот кувшин, что ты -"

"Сам иди и найди свой кувшин," возмущенно начал тот.

"Что , и оставить тебя одного с Чирой?" прорычал второй.

Фаруш уже собирался ответить, когда из темноты появилась Иллиана, ведя за повода лошадей.

"О, прекрасная леди. Ты пришла , чтобы станцевать нам?" сказал Фаруш.

" По правде, нет," ответила Иллиана. "Я прошу извинить меня." Ее голос был спокоен, жно в ее глазах Конан прочитал страх загнанного в ловушку зверя.

"Проси все , что угодно," сказал второй. Его голос сразу понизился , его рука легла на ручку сабли. Для Конана , пожалую именно он представлял наибельшую опасность.

"Я снова вынуждена сказать нет," продолжала Иллиана. "Я слишком слаба, чтобы танцевать для вашего удовольствия."

"Я в этом сильно сомневаюсь," сказал второй. "Это тот вид танца, который лучше исполнять лежа и-"

Мужчина говорил на мгновение больше и не успел обнажить свою саблю достаточно быстро. Кулак Циммерийца обрушился молотом на его челюсть. Он отлетел назад, врезался в дверь конюшни и сполз вниз, безчувственно распластавшись в перемешанной с навозом соломе.

Фаруш вытащил сабля, несколько протрезвев при виде участи его друга. Конан увидел страх в его глазах, но в его позе и сжимании рукоядке чувствовалась решимость драться даже с таким противником.

Мишрак хочет занть, жкаким образом Лорд Акмаи управляет такими людьми, подумал Конан. По этому случаю , это интересно и мне.

Тем временем, девушка привела свою одежду в порядок. И набрала воздуха. Конан проклял все. Со своего места он мог заставить ее замолчать, только убив ее, чего он не мог сделать.

Мгновением позже , девушка освободила легкие с диким криком.

"Помогите! Помогите! Стража! Воры в конюшне! Помогите!"

Затем повернулась и убежала. Фаруш решил, что тревога подана и тоже ретировался, с саблей в руках.

Конан повернулся к Иллиане. "У тебя случайно не найдется заклинания, чтобы удалить нас от сюда?"

Иллиана нахмурилась. "Я не способна поднять в воздух нас всех. Лошадей точно, нет. А они нам нужны, чтобы опередить-"

"Черт бы тебя побрал, женщина! Сейчас время для подшучиваний? Да или нет?"

"Да. Если бы ты мне дал немного времени и придержал приследователей."

Конан взглянул на двери конюшни. Они выглядели достаточно крепкими, чтобы долго выдерживать удары тарана и огонь. Вряд ли люди Ачмаи подожгут конюшню над головами собственных лошадей.

Конан наклонился за Дессой и махнул головой в сторону конюшни. "Внутрь и быстрее."

Дверь со скрипом захлопнулась. Темнота поглотила их. Конан поискал засов. Когда он задвинул его , снаружи забарабанили руки.

За ним появилось слабое изумрудное сияние. Он обернулся, чтобы увидеть Камень сияющий на запястье Иллианы. Она сняла тунику.

"Что именем Эрлика-?"

Иллиана отбросила одежду и обнажила зубы в улыбке. "Ты никогда раньше не слышал, что необходимо обнажаться перед произнесением заклятья?"

"Я видел достаточно женщин, произносивших заклятия раздевшись, но они несколько отличались от твоих."

"Прекрасно, Циммериец, в моей компании ты с каждым днем узнаешь все больше и болььше о магии."

"Желаю я этого или нет!"

Конан прислушался к шуму за дверьми. Раздавались крики, проклятья, шелест обнажаемых сабель. Несколько человек пытались прокричать приказы. К моменту, когда он понял, что перед ними нет мгновенной опасности, Иллиана уже не оставила на себе ничего, кроме Драгоценности на запястье и покрытого резными рунами браслета из слоновой кости.

Изумрудный свет растекался по ее светлой коже, придавая оттенок бронзы долго лежавшей на дне моря. Она могла быть богиней Атлантиды, поднявшейся из волн моря, чтобы поразить тех, кто разрушил ее город.

Конан обнажил кинжал и пронесся вдоль ряда стойл, разрубая путы и открывая двери загонов. Ко времени, когда все лошади были освобождены, Иллиана стояла у своего скакуна, добавив к браслету и Камню нетерпеливый взгляд.