Кеннет Балмер - Пробуждение чародея

— Мы попали в тот зал и… не берусь здесь все объяснить… но кажется мне, что тут Камушкей Бессмертный запаниковал. Понял, что сам привел чужих в свое царство, и среагировал инстинктивно. Выбросил нас оттуда.

— Но почему именно сюда?

— А ведь мы долго были без движения в фиолетовой сфере? — взглянул я на Бреннана. — Я еле пробился в эту штуку и получил нокаут. И только когда я пришел в себя — тогда нас вывалили здесь, в нашем собственном времени. Мне думается, Камушкей Бессмертный напряженно думал…

— И надумал?..

— Вывалить нас именно здесь. Посмотрите: мы гонимся за ним, и он это знает. Он пытается нас раздавить, но пока что это ему не удалось. Но нам пришлось тяжело. И вот тут он решил сказать нам: «Смотрите — я вернул вас в ваше время. И отстаньте от меня».

— Ты говоришь, — разгневалась Лотти, — он пытался нас подкупить?

— Да!

— Ну-ну, — протянул Бреннан.

— Это имеет смысл, — заметила практичная Фиб. — Конечно, для него это имеет смысл, черт возьми!

— Он мог вывалить нас в Борсуппаке. Но там-то мы точно от него не отстанем! А вот здесь — он рассчитывает, что мы бросим все и оставим его в покое…

Но я хорошо знал, что в цепи моих аргументов есть недостающее звено, что правда лежит где-то поблизости… А если точнее, то у нас теперь есть шанс вынырнуть из этого адского водоворота.

Как будто сговорившись, мы все обратили взоры к Холлу Бреннану.

Это была его идея. Ведь именно он ворвался в нашу жизнь с высокими словами и решимостью хоть сейчас погнаться за Камушкеем Бессмертным.

Если бы не Холл Бреннан, то никого из нас здесь бы и в помине не было.

— Ну-ну… — снова произнес он, видимо не желая выражаться более определенно и рассматривая рисунок ковра на балконе. У меня заныло внутри — я знал, что он думает, и догадывался, что он скажет.

— Да-а… нам пришлось туго… Право, нам здорово повезло, что мы здесь…

— Вот как?.. — удивился Помфрет и взглянул на меня. Но я промолчал. Пусть каждый решает за себя.

Холл Бреннан между тем продолжал:

— Фиб, — произнес он, взяв девушку за руку, и повернулся ко мне. — Думаю — я поставлю вечный шах Камушкею Бес…

— Какого дьявола! — взорвался Помфрет. Он разъярился не на шутку: — Я вижу, ты струсил, Холл?!

Бреннан не оскорбился. Он выглядел теперь совсем не тем суперменом, человеком пустынь, каким он ворвался в наши спокойные жизни. Нет, теперь он стал мягче, осторожней, обкатанней… Его усталость — мы ее понимали, ибо разделяли ее с ним, — обтесала первоначальную грубость, разгладила шероховатость. Он, можно сказать, совсем цивилизовался теперь…

— Я не боюсь Камушкея Бессмертного, Джордж. Ты должен это знать…

— Да ладно, к черту, Холл! Конечно, я знаю тебя!..

— Но я устал. И я вот что думаю: Зверю Времени не выбраться из его Склепа. Во всяком случае — очень долгое время. — Он не смотрел на нас, лишь сжимал руку Фиб в своих ладонях. — Знаете, я не уверен, что мои расчеты правильны на все семь тысяч лет. Ведь тот город, что мы нашли, — он мог и не быть таким древним, как мы думали. До Аккада был Шумер. Может, мы как раз…

— Да ничего не «может», Холл! — вспыхнула Фиб и вырвала свою руку. — Если ты обо мне беспокоишься, то не надо, сделай одолжение! Если мы ничего не сделаем с этим проклятым чудовищем, то будут страдать другие! — Она смотрела в глаза Бреннану, чуть не плача от волнения.

— Ну что ж, Фиб, — начал Бреннан в явном смущении.

— Кто-то будет страдать. И я скажу тебе, кто именно! Наши дети, вот кто! Наши ребята только подрастут и — хлоп! Камушкей вылезет из своего Склепа и раздавит все на свете! Трах! И ничего не останется! Ни души! И наших ребят тоже! — Она простерла руку к усыпанному звездами небу. — А ты здесь расселся и говоришь, что ничего не собираешься делать. Подумай о наших детях!

— Ну, Фиб… — совсем уж растерянный Бреннан не знал, что ей ответить.

Тут Лотти хихикнула.

Бреннан резко повернулся, готовый возмутиться, но Помфрет, обнимая Лотти левой рукой, важно объявил тоном председателя собрания:

— Фиб вполне права, Холл! Присутствующие, насколько я могу видеть, признают обоснованность ее иска. Мнение собрания таково: мы продолжаем.

— Но без девушек? — уточнил я. Нет, женщины давно уже не казались мне хрупкими статуэтками дрезденского фарфора, вроде тех, что украшали мой подводный дом; но я отнюдь не хотел снова затягивать девушек в наше опаснейшее предприятие. Достаточно того, что я помнил тот ужасный фрагмент временного потока, увиденный только Фиб и мною: несчастную Лотти, бегущую с криками по коридору галереи Ганнетов, а за ней — железнообутого монстра.