Люда и Игорь Тимуриды - Моя профессия ураган

— Как интересно! — воскликнула я. — Но…

Послышался топот детских ножек за дверью.

— Построиться! — скомандовал мальчишеский голос. — Равняйсь! Равнение! Сейчас я спрошу разрешения, а вы пока постойте вытянувшись и не подведите меня!

Я со смехом представила тянущихся к небу изо всех сил маленьких ребят, гордо стоящих с руками по швам в рядочке в форме, чтоб произвести на меня впечатление. Я не могла им отказать и разочаровать их. Сама такой была лисичкой.

Когда я смотрела на их мордочки, сердце сжималось от каких-то воспоминаний.

Улыбнулась им, извинилась… Постаралась не разочаровать их, рассказывала, смеялась. А потом обратила внимание на крошечную девочку, неподвижно стоящую в углу, в отличие от всех, и не отводившую от меня глаз.

Я еще раз взглянула на нее, и сердце мое ухнуло в пропасть. Окружающее словно выключилось, звуки растянулись и завизжали.

У нее были большие, мои громадные глаза и такие, знакомые мне, родные черты…

Не мои!

Того, Кого я Так Хорошо Знала…

Я еще не вспомнила его Имя, но оно уже билось во мне, как пульс, как птица, как моя кровь. Оно отзывалось в висках и горело бешеным пламенем в сердце.

Даже тело знало Его, оно было в его сжигающей истоме, оно кричало во мне навстречу Ему и наполняло каждую мою клеточку.

Того, о Чьей гибели мне рассказали другие, отводя страдающие глаза…

Точно вспышка, взорвалась в памяти картина…

Феерически кружащийся мир и губы, сплетенные в поцелуе… Он тогда меня догнал… За что-то разгневавшись на меня… Осенью… И, совершенно не подумав, схватив в охапку, разворачивая к себе… И дальше мы уже не помнили, ибо закружилась небо и земля… Мы падали, падали и не могли упасть, воспаряя к небесам…

…Я обессилено откинулась на стенку и только молча смотрела на Нее. Только смотрела, смотрела и не могла наглядеться. Стояла и смотрела, и даже не могла слова Ей сказать. Как смешно она ходит, как знакомо улыбаются ее надутые губки. Как она уже горда своей формой… По лицу моему катились слезы, а я их не замечала…

— Ты чего? — удивленно спросила меня Рила, увидев мое лицо.

Я же только плакала и пыталась что-то сказать…

А потом, взглянув на девочку, Рила сдавлено ахнула, побледнев, как стена…

— О Боже…

Она все поняла…

Я поехала за ней. Плевать. Меня уговаривали. Меня просили. Меня стыдили.

Плохо, что группа люты обнаружила слежку. Но я была невменяема. Я готова была воровать, только чтобы идти по ее следам. Они, очевидно, направлялись прямо в замок Ухон. Но я их потеряла. Наверное, вспугнула.

Я кричала от отчаяния и боли. Я знала только ее имя. И все. Я не знала ее жизни, не знала, как она думает, как живет… Я тихо сходила с ума.

Я даже не запомнила, как я нашла Дара. Или как меня нашел Дар, мой конь. Где я купила меч. И купила ли. На нем была кровь. Чья?

Только чьи-то крики о помощи вывели меня из апатии.

Дальнейшее все разворачивалось очень быстро. Тут меня словно подменили — дальнейшие действия стали профессиональные — чеканные, хладнокровные, хирургически точные и рассчитанные до безжалостности. Точно не девочка, а безжалостный инструмент смерти.

Взгляда хватило мне, чтоб оценить ситуацию. Около ста пятидесяти бойцов в черных костюмах с техникой и реакцией тэйвонту, но все в черных масках, грамотно штурмовали одного, в белой униформе тэйвонту, засевшего в расщелине.

Он был явно сильней их в технике; и тоже, похоже по ней, сам тэйвонту. Но, было очевидно, что он попался. Их было слишком много, и они были слишком спаяны друг с другом. А он мне был со спины чем-то знаком и тепел. Бойцы же были холодны, и от них веяло темнотой и холодом. Злобой и холодом. Не знаю, как я ощущала, я в бою не анализировала. Мне главное знать, кого рубить. На этих черных я почему-то сразу взъярилась. Опять. Гнев без причины это уже опасно. Все, что я пережила за эти дни, выплеснулось в этой вспышке сознания.

Если увидишь предателя и змею, сначала убей предателя, потом змею… Именно это сравнение мелькнуло во мне как молния, когда я убила первого из них.

Я так никогда и не смогла понять, почему, вместо того, чтобы убегать от такого невероятного числа мастеров боя я безумно, даже не задумавшись, одна, крошечная, после болезни, атаковала их. Мне было плевать. Атаковала, задыхаясь от ярости, захлебываясь в яростной, безумной, безумной атаке стопятидесятикратно превосходящего врага, который раньше охотился за мной. Я даже не задумалась — просто увидела, поняла и атаковала… Только холодная ярость полыхнула во мне — и я потеряла себя. Я даже не остановилась, не на секунду не замедлила бега коней, только холодно дерзко оценив, как их надо убивать. Это было безумное по дерзости мероприятие. Но и я, наверное, была тоже безумна и яростна…