Боб Шоу - Орбитсвилль (сборник)

Харбен глубоко вздохнул, любуясь фотографическими достоинствами местности.

- Знаешь, Сэнди, именно это я и искал-то, что обеспечит меня на всю жизнь. Представляю, как ухватятся за материал телекомпании!

- Я бы выпила чего-нибудь горячего, - сказала Сэнди. Давай поставим палатку.

- Да, конечно.

Харбен выбрал подходящее место, расстелил нижнее полотнище, открыл баллончик с газом, и вскоре над их головами поднялась сферическая крыша. Харбен был очень высоким человеком и не любил тесноту, но его нисколько не тревожило то, что ему предстояло провести шесть ночей в крошечной палатке. Награда, судя по всему, окажется столь большой, что следующее путешествие - если ему вздумается поехать - можно будет обставить с неимоверной роскошью. Харбен достал двенадцать автотермических лотков, каждый на два приема пищи, и передал Сэнди, которая убрала их в палатку вместе с собственными запасами. Пока она разогревала банки с кофе, он отошел на приличное расстояние и соорудил древнейшее, но непревзойденное по дешевизне устройство для утилизации отходов - вырыл выгребную яму.

Харбен уже складывал легкую лопатку, когда до него донесся тихий звук. С замиранием сердца он понял, что Сэнди метрах в пятидесяти от него, не повышая голоса, с кем-то разговаривает. Харбен побежал было к ней, но остановился, увидев, что она одна. Сэнди стояла на коленях спиной к нему, вероятно открывая банки с кофе.

- Сэнди! - закричал он, не понимая причин тревоги. - У тебя все в порядке?

Она изумленно повернулась:

- Бернард? Что ты там делаешь? Я думала...

Сэнди поднялась на ноги, огляделась и внезапно разразилась смехом.

Он подошел и взял у нее кофе.

- Большинству людей требуются годы подобной жизни, чтобы сойти с ума.

- Я думала, ты стоишь прямо за мной. - Она сделала маленький глоток, ухитряясь оставаться женственной, даже модной в серебристо-сером полевом костюме. Ее глаза остановились на ровной местности, над которой господствовали каменные формации. - Бернард, почему там нет костей животных?

- Они перевариваются. Кости могли бы отпугнуть других животных, но скорее всего петраформы усваивают их в качестве источника минералов. В геохимии Хассана- IV есть странные пробелы, особенно в том, что касается металлов.

- Ну и местечко!

- Всего лишь частица пестрого узора природы, любимая. Харбен допил кофе, насладился его теплом и отложил банку. Пойду поставлю камеры, чтобы случайно ничего не прозевать.

- А я останусь здесь и набросаю заметки для статьи. Сэнди выдавила из себя улыбку. - Мне бы тоже не мешало заработать.

Харбен кивнул.

- Никуда не отлучайся. Чем меньше мы будем оставлять следов и запахов, тем лучше.

Он вынул из рюкзака четыре автоматические камеры, забросил за плечо винтовку и направился к формациям. Облака спустились так низко, что закрывали верхушки деревьев, но у поверхности воздух был прозрачен как стекло. Харбен не отрывал взгляда от безобразных на вид камней. Интересно, чувствуют ли эти затаившиеся под землей удивительные создания вибрацию от его шагов, не предвкушают ли они приближающуюся к ловушке добычу? "Тебе не повезло, камнесьминог, - подумал он. - Не я тебя буду кормить, а ты меня".

На противоположных сторонах интересующего его участка как нельзя более кстати росло по дереву, и Харбен, проверив зону обзора, укрепил камеры на их стволах. Третью камеру он установил севернее, на вершине небольшой скалы, на которую легко можно было подняться с внешней стороны. С юга удачно располагались два крупных валуна. Он выбрал тот, что поближе к глубокому на вид озерцу, - вдруг квазиантилопы подойдут к воде, тем самым предоставляя ему лишний материал. Голографическая система давала неограниченную глубину фокуса и очень широкий угол съемки. Следовательно, панораму, общие и крупные планы можно было монтировать позже, произвольно, в процессе подготовки фильма. Харбен прислонился к валуну и разглаживал основание присоски штатива, когда почувствовал, что рядом стоит Сэнди.

- Чего тебе надо? - не скрывая раздражения, спросил он. Ответа не последовало. Харбен повернулся, чтобы отчитать Сэнди за отлучку, но рядом никого не было. Все его чувства внезапно обострились: насыщенный влагой воздух стал холоднее, журчание ручейков - громче. Ремень винтовки соскользнул с плеча, тяжесть оружия переместилась в руку, одновременно Харбен внимательно осматривал местность спрятаться негде. Так он стоял начеку целую минуту, но вокруг ничего не двигалось, кроме медленно колышущихся, ползущих вниз щупалец тумана.