Маргарет Уэйс - Врата смерти. Том 1

«Я должна следить за четырьмя ногами, а ты только за двумя, – словно говорила она. – Думаю, ты мог бы справляться с этим получше».

Альфред вспомнил, как бесился Эпло каждый раз, когда сартан спотыкался на ровном месте.

– Я думаю, – сказала Ола, строго глядя на собаку, – нам не стоило брать с собой это животное.

– Он бы не остался, – ответил Альфред.

Кажется, Самах был того же мнения. Он с подозрением смотрел на собаку, сидящую у ног Альфреда.

– Вы говорите, что эта собака принадлежит патрину. Вы сами сказали, что патрин использовал это животное для лежки. Оно не должно присутствовать при заседании Совета. Выведите его. Раму, – Самах кивнул сыну, выполнявшему обязанности служителя при Совете [22] Почетная должность для тех, кто, как предполагается, в недалеком будущем станет полноправным членом Совета. Хотя эта должность часто передается по наследству, ее может занять любой сартан. Претенденты предстают перед Советом и проходят тайные испытания, которые касаются не только магических способностей претендента – а они должны быть незаурядными, – но и его общего уровня знаний. Служители выполняют обязанности пажей и посыльных; кроме того, они должны защищать членов Совета в том маловероятном случае, если на них нападут. Служителей семеро, но постоянно на заседаниях Совета присутствуют только двое. , – выведи животное.

Альфред не возражал. Собака зарычала на Раму, но по приказу Альфреда позволила увести себя из зала Совета. Раму вернулся, закрыл за собой дверь я остался стоять у выхода, как ему и полагалось. Самах занял свое место за длинным столом из белого мрамора. Остальные члены Совета заняли места слева и справа от Самаха, по трое с каждой стороны. Все сели одновременно.

Сартаны в своих белых одеяниях, с лицами, на которых отражались мудрость и разум, выглядели прекрасными, величественными, сияющими.

Альфред, усевшийся на скамью просителей, остро чувствовал, как он отличается от них – съежившийся, поблекший, еще и лысый вдобавок. Собака лежала у его ног, высунув язык.

Взгляд Самаха скользнул по Альфреду и остановился на собаке Глава Совета нахмурился и посмотрел на сына.

Раму был изумлен.

– Но, отец, я же вывел его, и, – он оглянулся, – запер дверь! Клянусь!

Самах жестом приказал Альфреду встать и выйти вперед, в Круг просителей.

Альфред вышел, волоча ноги.

– Я прошу тебя вывести животное отсюда, брат Альфред вздохнул и наклонил голову.

– Он просто вернется обратно. Но я не думаю, что стоит беспокоиться, что он будет шпионить за нами для своего хозяина. Он потерял хозяина. Потому-то он здесь.

– Он хочет, чтобы вы нашли его хозяина, правильно?

– Мне так кажется, – кротко ответил Альфред. Самах нахмурился.

– А вам не кажется это странным? Собака, принадлежащая патрину, приходит к вам, сартану, за помощью?

– Да нет, не кажется, – после недолгого размышления ответил Альфред. – Принимая во внимание, что это за собака. Ну, мне так кажется, – он слегка волновался.

– Ах вот как? И что же это за собака?

– Я лучше не буду говорить, Советник

– Вы отказываетесь отвечать на вопросы главы Совета?

Альфред втянул голову в плечи, как испуганная черепаха.

– Я, наверно, не прав. Я очень часто ошибаюсь. Мне не хочется вводить Совет в заблуждение, – неуклюже закончил он.

– Брат, мне это не нравится! – голос Самаха хлестнул, как; плеть Альфред содрогнулся. – Я пытаюсь делать для вас скидку, поскольку вы долго жили среди меншей и были лишены дружеского общества и совета себе подобных. Но теперь вы живете среди нас, едите наш хлеб и после этого еще упорствуете в молчания! Вы даже не говорите нам своего истинного имени! Можно подумать, что вы не доверяете нам, вашему народу!

Альфред чувствовал справедливость этого обвинения. Он понимал, что Самах прав, он сознавал свою ущербность и знал, что недостоин находиться здесь, среди своего народа Ему отчаянно захотелось рассказать им все, что он знает, упасть к их ногам, скрыться среди белых одеяний…

«Скрыться. Да, вот что я делаю. Скрываюсь от себя. От собаки. От отчаяния. От надежды…»

– Я доверяю вам, Самах, и вам, члены Совета. Я не доверяю себе. Разве можно сказать, что я отказываюсь отвечать на вопросы, если я просто не знаю ответов?

– Поделитесь хотя бы тем, что знаете, вашими предположениями – это может оказаться полезным для всех нас.

– Может, – сказал Альфред. – А может и не оказаться. Я не имею права судить…