Маргарет Уэйс - Врата смерти. Том 2

Эпло повернулся к нему спиной.

– Я пойду в носовую часть, буду нести вахту. Пес заскулил, душераздирающе глядя на все еще торчавшую из кармана Бэйна колбасу.

– Ты не спросил меня о повреждениях, – напомнил Эпло Бэйн.

– Ну? Нашел хоть одну щель?

– Нет. Ты очень хорошо владеешь магией. Не так хорошо, как дедушка, но все равно очень хорошо.

– Благодарю вас, ваше высочество, – сказал Эпло. Он поклонился и пошел прочь.

Бэйн вынул из кармана колбасу и слегка шлепнул ей пса по носу.

– Это за то, что ты выдал меня, – мягко упрекнул он. Пес исходил слюной, не сводя с колбасы голодных глаз.

– И все же это, по-моему, к лучшему, – нахмурился Бэйн. – Эпло прав. Я забыл об этих проклятых эль-фийских ублюдках. Хотелось бы мне повстречаться с тем, кто тогда сбросил меня с корабля! Я бы велел Эпло выкинуть его в Мальстрим. И я бы смотрел, как он падает, до самого конца! Могу поспорить, он долго бы вопил, очень долго. Да, дедушка прав. Теперь я это вижу. Эпло пригодится мне, пока я не найду кого-нибудь другого… Иди сюда. – Бэйн протянул собаке колбасу. Пес мгновенно сцапал ее и разом заглотил. Бэйн ласково погладил шелковистую голову. – И тогда ты станешь моим. Ты, я и дедушка. Мы будем жить все вместе и никому больше не дадим делать дедушке больно. Правда, малыш? – Бэйн прижался щекой к голове собаки и обнял теплое тело. – Правда?

Великая Кикси-винси замерла.

Никто на Древлине не знал, что делать. За всю историю гегов ничего подобного не происходило.

Сколько геги себя помнили, чудесная машина всегда работала. А поскольку они были гномами, то память их уходила в прошлое действительно глубоко. Машина работала и работала. Лихорадочно, спокойно, бешено, глухо, – но работала. Даже когда часть Кикси-винси выходила из строя, машина продолжала работать, – остальные ее части работали для того, чтобы исправить поломку. Никто никогда не мог с точностью сказать, что именно делает Кикси-винси, но все знали или, По крайней мере, подозревали, что она работает хорошо.

Но теперь она остановилась.

Лепестризингеры больше не визжали, – они глухо гудели, и многие считали это зловещим признаком. Вертолеса больше не вертелись. Они были совершенно неподвижны, разве только слегка подрагивали. Скоролеты остановились, и транспортировка по всему Нижнему Царству прекратилась. Металлические руки скоролетов, которые цеплялись за верхний кабель и с помощью лепестризингеров тянули их, замерли. Металлические руки подъемников тщетно простирали к небу раскрытые ладони.

Свистелки замолкли, лишь иногда вздыхали. Черные стрелки в стеклянных коробках – нельзя было, чтобы эти стрелки показывали на красную отметку, – упали прямо до нижней отметки и теперь показывали в никуда.

Когда машина остановилась впервые, – это сразу же повергло всех в ужас. Все геги – мужчины, женщины, дети, даже те, кто был не на работе, даже те, кто вел партизанскую войну против эльфов, – покинули свои посты и бросились к огромной, ныне безжизненной машине. Были те, кто надеялся, что она заработает снова. Собравшиеся геги терпеливо ждали… все ждали и ждали… Наступила и прошла смена обделений, а машина так и не заработала.

И не работала до сих пор.

Это означало, что геги остались без дела. Хуже того, им казалось, что их вынуждают к безделью, причем без тепла и света. Из-за постоянных яростных бурь Мальстрима, что то и дело проносились над их островом, геги жили под землей. Кикси-винси всегда давала им тепло из своих булькалок и свет от своих сверкламп. Булькалки почти сразу же перестали булькать. Сверклампы еще некоторое время горели после того, как машина остановилась, но теперь их свет угасал. По всему Древлину, мигая, умирал свет.

И повсюду стояла страшная тишина.

Геги жили в мире шумов. Первым звуком, который слышал новорожденный гег, было успокаивающее бум-дзынь-блямканье работающей Кикси-винси. Теперь машина не работала. Она молчала. Геги были в ужасе от этой тишины.

– Она умерла! – этот возглас одновременно вырвался из глоток тысяч гегов по всему Древлину.

– Нет, она не умерла, – заявил Лимбек Болтокрут, мрачно рассматривая одну из частей Кикси-винси сквозь свои новые очки. – Она убита.

– Убита? – трепеща от ужаса, повторила шепотом Джарре. – Кто же мог осмелиться на такое?

Но она знала ответ, еще не задав вопроса.

Лимбек Болтокрут снял очки и тщательно протер их чистым белым носовым платком, – эту привычку он приобрел недавно. Затем он снова надел очки и воззрился на машину при свете факела (сделанного из свернутых в трубку листов одной из его речей). Он осветил машину, поднеся факел к быстро угасающей с шипением сверклампе.