Маргарет Уэйс - Врата смерти. Том 2

– Тогда наш народ не должен жить в этом городе, – сказал Эпло. – .Нам надо уйти из этих домов и жить в лесу! – Он был тогда молод и полон гнева.

Ксар пожал плечами.

– И позволить всем этим прекрасным зданиям пропадать впустую? Нет. Сартаны недооценили нас, считая, что мы так легко поддадимся соблазну. Мы повернем оружие сартанов против них же. В этом мире, созданном ими, наш народ отдохнет от того страшного испытания, которому они нас подвергли. Мы станем сильнее, чем когда-либо, и подготовимся к бою.

Несколько сот патринов, спасшихся из Лабиринта, жили в городе, приспособив его к своим нуждам. Многим было поначалу трудно чувствовать себя уютно в четырех стенах, поскольку вышли они из мира простого и жестокого. Но патрины были народом практичным, стойким и умели легко приспосабливаться к новым условиям. Магическая сила, которая раньше тратилась на выживание, теперь обращалась на более созидательные цели: военное искусство, управление более слабым разумом, заготовление припасов и снаряжения, необходимого для ведения войны в мирах, сильно отличающихся от этого.

Эпло вошел в город. Он брел по улицам, жемчужно мерцавшим в полумраке. Раньше, проходя улицами Нексуса, он испытывал гордость и яростное торжество. Патрины – не сартаны. Патрины не толпятся на углах, беседуя о возвышенных идеалах, или сравнивая философские теории, или получая удовольствие от приятного общества. Беспощадные и суровые, непреклонные и решительные, занятые важными заботами, до которых другим не было дела, молчаливые патрины быстро шли по улицам, иногда приветствуя друг друга кивком головы.

И все же жило в них какое-то чувство единства, семейной близости. Они во всем и полностью доверяли друг другу.

Или, по крайней мере, так было раньше. Сейчас он беспокойно озирался по сторонам и шел по улицам с опаской. Он поймал себя на том, что подозрительно рассматривает каждого знакомого патрина. Он видел змеев в обличье гигантских пресмыкающихся Ариануса. Он видел их в обличье патринов. Для него было очевидно, что эти твари могут принимать любой облик.

Знакомые ему патрины стали замечать странное поведение Эпло. Они бросали на него мрачные, озадаченные взгляды, которые становились недружелюбными, как только подозрительный взгляд Эпло становился неприлично пристальным.

Эпло показалось, что в Нексусе уж слишком много незнакомцев, больше, чем он мог припомнить. Он не узнавал половины лиц. А те, которых он вроде бы знал, казались ему какими-то другими, изменившимися.

Кожа Эпло начала слабо светиться, руны зудели и жгли его. Он украдкой рассматривал каждого проходящего мимо него, растирая руку. Собака, что весело бежала впереди, заметила перемену в поведении хозяина и сразу же насторожилась.

Мимо проходила пожилая женщина в одежде с длинными, струящимися рукавами, скрывавшими ее кисти и запястья. Эпло показалось, что она прошла слишком близко от него.

– Что вы делаете? – Он грубо схватил ее за руку и отвернул ткань, чтобы посмотреть на ее руны.

– Нет, это что вы делаете! – гневно посмотрела на него женщина и вырвалась из его хватки отработанным легким поворотом запястья. – Что с вами?

Прочие патрины забыли про свои дела и немедленно объединились против возможной угрозы.

Эпло почувствовал себя дураком. Женщина действительно оказалась патринкой.

– Простите, – сказал он, поднимая руки раскрытыми ладонями вперед в знак добрых намерений, в знак того, что он не собирался использовать магию. – Тихо, псина. Я… я подумал… может быть…

Он не мог объяснить им, о чем он подумал, чего боялся. Они поверили бы ему не больше, чем Ксар.

– Это лабиринтная болезнь, – сказала другая женщина, постарше, одетая в платье простых, практичных тонов. – Я позабочусь о нем.

Остальные закивали. Похоже, она была права. Им часто приходилось видеть такое поведение, в особенности у тех, кто недавно вышел из Лабиринта. Жертву охватывал безумный ужас, человек бежал по улицам, воображая, что снова вернулся в это страшное место.

Женщина взяла было Эпло за руки, чтобы соединить круги их бытия и успокоить его смятенные, расстроенные чувства.

Пес вопросительно посмотрел на хозяина.

«Позволить? Или нет?»

Эпло поймал себя на том, что неотрывно смотрит на руны на руках женщины. Есть ли в них смысл? Есть ли в них порядок, значение, цель? Или на самом деле эта женщина – змей?

Эпло отступил на шаг и засунул руки в карманы.

– Не надо, – пробормотал он, запинаясь. – Благодарю вас, все уже в порядке. Я… простите, – снова сказал он первой женщине, которая смотрела на него с холодной жалостью.