Ариадна Громова - Кто есть кто (фрагмент)

- Привет! - сердито ответил Аркадий. - А кто бы проверял, интересно? Ведь если б линии были связаны, так я испарился бы в хронокамере и не успел бы даже осознать, что происходит!

- Ну, мышей бы послал...

- Никаких мышей у меня не было! - огрызнулся Аркадий. - За кота мне, что ли, было работать, мышей ловить? А потом, с мышами и вовсе уж ничего не разберешь. Куда мыша двигать, на какую дистанцию, и как с него отчет получить?

- А твой фокус - это решение? - угрюмо спросил я.

- Да как тебе сказать - Сейчас-то я вижу, что это тоже не блеск... Но тогда мне казалось, что это идеальный вариант... Ну, и потом, я так считал: это все же опыт на самом себе: И решение такое изящное... Словом, не устоял я!

Я вздохнул. Аркадий есть Аркадий. Он, может, до конца жизни своей будет помнить об этом опыте, в котором у него были шансы спастись, а у того Аркадия не было, и никогда не простит себе этого. Но это про себя; а перед другими Аркаша и виду не подаст, наоборот, будет орать, что он поступил правильно, а мы все кретины, способные мыслить только на уровне коммунальной кухни... Да это и вправду был эксперимент на самом себе... в том или ином смысле. Понимал ведь Аркадий, сам признался, что понимал: если он окажется прав, если линии двойников между собой не связаны, то эксперимент обернется убийством Аркадия-70... пусть самоубийством, но вина с него, с Аркадия-72, все равно не снимается.

А если окажется, что он не прав, что линии эти как-то связаны, что путешествие во времени не разрывает связи между прошлым и будущим в жизни человека, тогда должны погибнуть оба. Как только хронокамера, двигаясь вперед во времени, достигнет того момента, в который наступила смерть Аркадия-70 из-за отравления нембуталом, Аркадий-72 исчезнет в хронокамере...

Погибнет, ничего не узнав и не доказав...

- Знаешь, Аркадий, чем больше я думаю, тем меньше у меня все это в голове укладывается! - хмуро сказал Борис-72. - Что у тебя склонность к авантюризму, это я всегда знал. Но тут уж даже не авантюризм, а... ну, просто черт те что! Ты мне только не читай лекций на тему о том, как врачи себе чуму прививают. Это я сам отлично знаю. И знаю, что прививают чуму или еще что самому себе, а не кому другому, хотя бы и брату-близнецу!

- Ты, надеюсь, понимаешь, что если б я мог обойтись самим собой - вот этим... - сказал Аркадий, не глядя на него.

- Понимаю. Ничуть не сомневаюсь в твоей личной храбрости. Но и собой одним рисковать без крайней необходимости не следует. А уж другим человеком...

Ведь всегда при опытах стараются заменить людей манекенами, автоматами, животными...

Борис выдохся и понуро замолчал. Я его вполне понимал. Но я видел, что это, в общем-то, пустой разговор. Во-первых, сделанного не воротишь: на той мировой линии Аркадий Левицкий умер, и там этого уже не исправишь.

Во-вторых, необходимость совершенно ясна... Ну, Аркадий в этом духе и ответил.

- Вот когда ты мне специально натренируешь кота или пса, чтобы он отправился в прошлое, кокнул своего тамошнего двойника и вернулся, чтобы доложить результаты, тогда и поговорим, - мрачно усмехаясь, сказал он. - И вообще отлично ты понимаешь, что никакие тут автоматы и никакие звери не помогут, а нужен человек. Рассудком понимаешь, а чувства бунтуют, верно? Нельзя, мол, так! Это, мол, убийство! Ты смотришь на Борьку и понимаешь, что ты его не мог бы уговаривать на такое... Верно, ты не мог бы! Вам, Стружковым, такие идеи просто в голову не придут! Но скажи по справедливости: не кажется ли тебе, что кому-нибудь да должны приходить в голову такие вот неприятные идеи? Что это даже удобно: можно спокойненько сидеть и обличать подонков, которые до такого додумываются!

Вот тут мы с Борисом-72 среагировали совсем по-разному! Борис разозлился, у него даже дыхание сперло от злости, и он с трудом сказал, что, мол, пожалуйста, пускай Аркадий закажет себе светящийся неоновый венчик или терновый венец из поролона и носит повседневно, а он на такую славу не претендует. А мне сделалось очень грустно, и я начал сбивчиво уверять Аркадия, что мы его понимаем и что никто его не обвиняет...

- Нет, обвиняет! - перебил меня Аркадий. - И он обвиняет, и ты... Ну, ты это лучше как-то воспринимаешь... Неужели тебе не понятно, - обратился он к Борису-72, - что другого выхода просто не было? Если бы принял нембутал я, это значило бы одно: что Аркадий Левицкий дожил до 1972 года, а там умер. На Аркадия-70 это никак не повлияло бы. Если бы Аркадий-70 принял нембутал в обычном мире, без переходов во времени, результат был бы тоже однозначным: