Роберт Джордан - Память света

Она фыркнула.

— Ему станет скучно, и он ее выбросит. Демандреду нужно только одно — ал’Тор. Любой, кто не ведет его к этой цели, не представляет для него интереса.

— Ты его недооцениваешь, — тихо произнес Моридин. — Великий Повелитель доволен Демандредом. Очень доволен. Тогда как тобой…

Могидин откинулась в кресле, заново переживая все былые страдания. Боль, какую мало кто познал в этом мире. Боль, превосходящую все, что способно вытерпеть человеческое тело. Она ухватилась за кор’совру и обняла саидар . Это принесло ей некоторое облегчение.

Прежде направлять Силу в той же комнате, где находилась кор’совра , было мучительно больно. Но теперь, когда кулон был у нее, а не у Моридина, все изменилось. «Не просто кулон , — подумала она, сжимая его. — Это моя душа» . Тьма внутри! Она никогда бы не подумала, что ей — не кому-нибудь, а ей! — придется испытать одну из ловушек для разума на себе. Разве не она была самой осторожной на свете паучихой?

Она накрыла державшую кулон руку второй рукой. Вдруг он упадет, или кто-то его отберет? Она не должна его потерять. Она не может его потерять.

«Во что я превратилась? — Ее замутило. — Мне нужно стать прежней. Найти способ» . Она заставила себя отпустить ловушку для разума.

Близилась Последняя Битва; троллоки уже наводнили южные земли. Началась новая Война Тени, но только ей и другим Избранным были известны глубинные тайны Единой Силы. Те, которые не смогли выудить у нее эти ужасные женщины…

«Нет, не думай об этом» . Боль, страдание, крах .

В этой войне им не противостояли ни Сто Спутников, ни Айз Седай с многовековым мастерством и опытом. Она проявит себя, и прошлые ошибки будут забыты.

Моридин продолжал смотреть в свое нереальное пламя. Только и было слышно, как оно потрескивает и как бурлит вскипающая вода. Он ведь, в конце концов, объяснит, зачем призвал ее, не так ли? В последнее время он вел себя все более и более странно. Возможно, его вновь начинало одолевать безумие. Когда-то человек по имени Моридин — или Ишамаэль, или Элан Морин Тедронай — был бы в восторге, заполучив кор’совру кого-нибудь из соперников. Он бы изобретал наказания, приходя в экстаз от ее мук.

В начале что-то такое и вправду было; а потом… потом интерес пропал. Он все больше времени проводил в одиночестве, глядя в огонь, размышляя. Пытки, которым он подвергал их с Синдани, казались почти рутиной.

И таким он представлялся ей куда опаснее.

У края платформы воздух рассекли Врата.

— Моридин, нам и вправду обязательно встречаться раз в два дня? — спросил Демандред, шагнув сквозь них в Мир Снов. Высокий, привлекательный, с блестящими черными волосами и внушительным носом. Прежде чем продолжить, он бросил взгляд на Могидин, заметив ловушку для разума у нее на шее. — У меня полно важных дел, а ты их прерываешь.

— Тебе надо кое с кем встретиться, Демандред, — тихо ответил Моридин. — И ты будешь делать то, что тебе велено, если только Великий Повелитель, не сообщив мне, не назначил тебя Ни’блисом. Твои игрушки подождут.

Лицо Демандреда потемнело, но больше возражать он не стал. Он позволил Вратам закрыться и отвернулся, взглянув в морскую глубь, затем нахмурился. Что там, в воде? Она не додумалась посмотреть и теперь чувствовала себя дурой. Что сталось с ее предусмотрительностью?

Демандред подошел к одному из кресел рядом с ней, но садиться не стал. Он стоял, рассматривая Моридина со спины. Чем Демандред занимался все это время? Пока она была привязана к ловушке для разума, она выполняла приказы Моридина, но подобрать ключик к Демандреду ей не удалось.

Она вновь задрожала, вспоминая месяцы, проведенные в его власти. «Я отомщу» .

— Ты отпустил Могидин, — сказал Демандред. — А что с этой… Синдани?

— Это тебя не касается, — произнес Моридин.

Могидин не преминула заметить, что кор’совра Синдани все еще висела у Моридина на шее. Синдани. На Древнем Наречии это значило «последний шанс», но одной из тайн, которую Могидин все же раскрыла , была личность этой женщины. Моридин сам спас Ланфир из Синдола , освободив ее из рук существ, кормившихся ее способностью направлять.

Чтобы ее спасти — и, разумеется, наказать — Моридин ее убил. Это позволило Великому Повелителю поймать ее душу и поместить в новое тело. Жестоко, но очень эффективно — Великий Повелитель предпочитал решать проблемы именно так.