Майкл Гир - Грозные границы. Том I

— Синклер, пожалуйста. — Главный регент нервно сжимал руки. — Я уверен, это ошибка. Империи нужны такие блестящие люди, как ты.

Синклер смял в комок тонкий листок и швырнул его в мусорную корзину.

— Это не ваша вина, сэр. Вы рискнули, и я сделал для вас, что мог. Но видите ли, сэр, я не такой, как все, — и не только мои глаза говорят об этом.

— Синклер, ты казнишь себя за то, в чем нет твоей вины. Пожалуйста, разреши мне все проверить.

— Я буду благодарен вам, сэр. Но ничего не получится.

Главный регент поднял бровь.

— Думаю, что мне знакома подобная система. И, может быть, у меня больше веса, чем ты считаешь.

— Тогда вы поймете, как неловко будет, если найденыш вроде меня окажется лучшим в классе — опередит всех многообещающих потомков аристократии. А я буду первым, главный регент. Вы знаете.., так же, как и служащие по приему в Риганский университет.

Главный регент мрачно наблюдал за ним.

— Знание может быть опасной штукой, мальчик. Твое изучение политологии, имперской истории и социологии…

— Дали мне глубокое понимание того, как устроена Риганская империя, сэр.

Главный регент кивнул, сдаваясь.

— Обещай мне одно, Синклер. Не поддавайся эмоциям, ненависти. Не позволяй этому разочарованию стать нарывом и отравить твою жизнь. Если нет других причин, то сделай это для меня.

— Да, сэр. Слепой гнев и ненависть — удел невежественных и тупых. Я к ним не принадлежу.

— Да, это так. Но иногда, Синклер, ты меня пугаешь. Что ты будешь делать?

— Не знаю, сэр. — Синклер помолчал, кисло улыбаясь. — Возможно, пошлю заявление Компаньонам.., присоединюсь к силам Звездного Мясника. Насколько я понимаю, они ценят сообразительность.

Главный регент мертвенно побледнел. На какое-то короткое мгновение в глазах его заблестела решимость. Потом он заметил, что Синклер дразнит его, и расслабился, глухо проговорив:

— Не надо так даже шутить. Меньше всего тебе надо связываться с этим хладнокровным злодеем и его шайкой мерзкого отребья.

— Но он — человек блестящий.

— Блестящий? Да, Синклер, и не имеет ни крупицы совести или порядочности. У меня душа сжимается при мысли о нем.

«Почему, — размышлял Синклер, — главный регент так отреагировал на мои слова?»

Когда дверь, скользнув, закрылась за Синклером Фистом, главный регент глубоко вздохнул и потер усталые глаза. Наконец он выпрямился и откинулся на спинку кресла.

— Вы все это слышали?

Одна из полок с кубами данных отодвинулась, открыв сложный пульт для связи и прослушивания. Оттуда вышла молодая женщина в балахоне.

— Он опасный молодой человек. Вы знаете, с чем мы имеем дело — это бомба с часовым механизмом. Вы знаете, на что он способен, и кроме того, у него есть еще все то, что мы вложили в его голову. Пусть помогут нам Квантовые Боги, если риганцы когда-нибудь обнаружат, какой результат он в действительности получил на этом экзамене. Подумайте, что они могли бы с ним сделать, — кто бы ни были его родители.

Главный регент кивнул и забарабанил пальцами по столу.

— Что мы теперь будем делать. Марта? Он будет искать применение своему таланту.

Она зажала подбородок большим и указательным пальцем и прошлась вдоль стола.

— Что вы делаете со всеми трудными детьми? Определите его в армию.

Главный регент невесело рассмеялся.

— Вы не считаете, что это все равно что послать ракету в завод, выпускающий боеприпасы?

Марта широко развела руки.

— Я не вижу другого выхода. Сколько я за ним не следила, я предвижу впереди неприятности, если нам не удастся его обезвредить.

— И вы считаете, что мы добьемся этого, определив его в армию. Хорошо, вызовите Браена. Переговорите с ним. Если он согласится, я воспользуюсь кое-какими связями. — Он покачал головой. — Но только смотрите, не ошибитесь.

Леонидас Андрополус запихнул свою чашку для стассы в автомат и наблюдал, как густая черная жидкость наполняет ее. Потом он откинулся на спинку стула и вгляделся в женщину и двух мужчин, которые входили в кабинет. Годы работы в качестве начальника охраны микленского порта дали ему возможность хорошо разбираться, с какими купцами и торговцами он имеет дело. Этих он определил сразу же: опытные космолетчики, которые не гнушаются тем, чтобы слегка раздвинуть границы дозволенного — или полностью их нарушить, если они решат, что возможность барыша намного превышает риск.

Андрополус поставил свою чашку в нагреватель на краю стола и сцепил коротенькие пальцы у себя на животе. Сквозь стену был слышен гул контролирующих компьютеров охраны, находившихся в соседней комнате.