Василий Соловьев - Триста миллионов лет спустя (сценарий фильма)

— Только куда положить почту, чтобы она дошла до вас будущие люди? Планета огромная, а посылка — крошечная. Идти ей до вас — сотни миллионов лет. Куда положить ее, чтобы она не затерялась на дороге времени?

— Куда? — повторяет Забродин.

— Куда? — лукаво смеется сам Бахарев.

— Действительно, куда? — повторяет президент.

— В болото надо положить, голубчики! В болото надо положить шар! Бросить в болото! — смеется радостно Бахарев.

— Почему именно в болото? — запальчиво спрашивает Забродин.

— Очень просто! — отвечает Бахарев, увлеченный ходом своей мысли. — Пока произойдут люди, на месте болота будет каменный уголь. А может цивилизация развиваться без каменного угля?

— Нет, не может! — подхватывает президент. — Техника, производство на определенном этапе не могут развиваться без каменного угля!

— Гости знали это на примере своей цивилизации! — продолжает Бахарев. — И они рассчитали просто: люди будут искать уголь и найдут в угле нашу почту, наш привет! И мы нашли…

— Убедительно? — спрашивает президент Забродина.

— У профессора Бахарева всегда была великолепная фантазия, — отвечает Забродин.

— Но шар найден именно в каменном угле! — напоминает президент.

— Даже школьники умеют подогнать задачку под ответ, — раздраженно отвечает Забродин. — А впрочем, все это слова, разговоры, а важны только факты. Посмотрим, что окажется в шаре…

Мы вновь переносимся в комнату Бахарева, где профессор вспоминает события прошлого. Он в полосатой пижаме, заложив руки за спину, вышагивает по своему кабинету.

Кто-то стучит в дверь, но старый профессор, погруженный в свои мысли, не слышит. Он подходит к диктофону, включает его и говорит:

— В тот же вечер мы собрались, чтобы исследовать загадочный шар дальше, чтобы открыть вторую оболочку шара и поглядеть, что же нам прислали гости Земли…

Дверь кабинета открывается, и на пороге — Мажид с кожаной папкой в руках.

Бахарев выключает диктофон и устремляется навстречу Мажиду:

— Ну, что там? Как там? Где ракета?

— Не подходите ко мне, я холодный! — смеется Мажид, протягивая папку профессору.

— Там холодно, у них наверху?

— Везде холодно, Алексей Павлович. Первый снег выпал.

Бахарев подходит к окну. За окном весело пляшут пушистые белые мухи и, касаясь черной земли, исчезают.

— Уже зима! — изумляется Бахарев. — Зима… а она летит там. Все дальше и дальше… И только ниточка радиоволн связывает ее с Землей, с нами… И эта ниточка все тоньше, тоньше… Она скоро начнет рваться.

Бахарев раскрывает папку и выкладывает на стол груду записок и фотографий, привезенных Мажидом.

Большой снимок огромного серпа Венеры. Бахарев склоняется над ним.

— И загадочная стыдливая красавица все ближе, ближе! — бормочет он. — Скоро мы узнаем, что скрываешь ты под своим облачным покрывалом. Скоро станет ясно, применимой ли на практике окажется моя догадка…

Мажид тихонько выходит, осторожно прикрыв за собою дверь.

А Бахарев опять погружается в воспоминанья… Он подходит к диктофону, включает его.

Вертятся бобины, протягивая ленту. Слышен голос Бахарева:

— Итак, в тот вечер мы собрались, чтобы исследовать загадочный шар дальше…

«Глобус» в руках старичка «тектониста». Он прижимает его к себе и через две пары очков рассматривает материки, моря, реки и плоскогорья.

— В музей! — восклицает ученый. — В музей, на самое почетное место!

— Надо сначала раскрыть «глобус», — замечает Забродин.

— Я могу немедленно разрезать шар на две половинки! — выходит вперед Графов. — Хотите — электроискровым способом, хотите — ультразвуковой пилой.

— Можно попробовать мощное нейтронное поле в урановом реакторе. Можно попробовать синхрофазотрон на сто миллиардов электрон-вольт… — начинает обстоятельно перечислять молодой ученый.

— Как, товарищи? — спрашивает президент.

— Нет, его нельзя резать, — говорит Бахарев и забирает шар в свои руки. — Мы обязаны ПОНЯТЬ его. НАШЕМУ поколению адресовано это послание. НАМ оказано доверие…

— Почему именно нам адресовано? — улыбается Забродин.

— Чтобы открыть внешнюю оболочку шара, был нужен вот этот ключик, — отвечает Бахарев, указывая на громаду ускорителя. — Даже пятьдесят лет назад люди не имели такой вещи. А мы имеем. Значит, адресовано нам. Мы получили послание. Мы открыли его и теперь обязаны исследовать и ПОНЯТЬ!