Аркадий Стругацкий: Обитаемый остров

— Конечно.

— Но ведь меня высмеяли!

— Напротив. Ты очень понравился.

Тойво пробормотал что-то себе под нос. На площадке в конце первого пролета мы оказались одновременно с человеком, поднимавшимся навстречу. Это был заместитель директора харьковского филиала ИМИ Даниил Александрович Логовенко, румяный и очень озабоченный.

— Приветствую тебя, — сказал он мне. — Я не слишком опоздал?

— Не слишком, ответил я. — Он тебя ждет.

И тут Д. А. Логовенко с самым заговорщицким видом подмигнул Тойво Глумову, после чего устремился дальше вверх по лестнице, теперь уже явно спеша. Тойво, недобро прищурившись, посмотрел ему вслед.

Конфиденциально!

Только для членов Президиума Всемирного Совета!

Экз № 115.

Содержание:запись собеседования, состоявшегося в «Доме Леонида» (Краслава, Латвия) 14 мая 99 года.

Участники:Л. А. Горбовский, член Всемирного Совета. Г. Ю. Комов, врио президента сектора «Урал-Север» КК-2. Д. А. Логовенко, зам. Директора харьковского филиала ИМИ.

Комов:То есть вы фактически ничем не отличаетесь от обыкновенного человека?

Логовенко:Отличие огромно, но… Сейчас, когда я сижу здесь и разговариваю с вами, я отличаюсь от вас только сознанием, что я не такой, как вы. Это один из моих уровней… Довольно утомительный, кстати. Это дается мне не без труда, но я-то как раз привык, а большинство из нас от этого уровня отвыкло навсегда… Так вот, на этом уровне отличие можно обнаружить только при помощи специальной аппаратуры.

Комов:Вы хотите сказать, что на других уровнях…

Логовенко:Да. На других уровнях все другое. Другое сознание, другая физиология… Другой облик даже…

Комов:То есть на других уровнях вы уже не люди?

Логовенко:Мы вообще не люди. Пусть вас не сбивает с толку, что мы рождены людьми и от людей…

Горбовский:Прошу прощения, Даниил Александрович. А не могли бы вы нам что-нибудь продемонстрировать… Поймите меня правильно, я не хотел вас обидеть, но пока… все это одни слова… а? Какой-нибудь другой уровень, если не трудно, а?

Логовенко(со смешком): Извольте…

(Слышны негромкие звуки, напоминающие переливчатый свист, чей-то невнятный возглас, звон бьющегося стекла.)

Логовенко:Простите, я думал он небьющийся. (Пауза около десяти секунд.)

Логовенко:Это он?

Горбовский:Н-нет… кажется… нет-нет, это не тот. Этот — вон стоит, на подоконнике…

Логовенко:Минуточку…

Горбовский:Не надо, не трудитесь, вы меня убедили. Спасибо.

Комов:Я не понял, что произошло. Это фокус? Я бы…

(В фонограмме лакуна: 12 минут 23 секунды.)

Логовенко:… Совершенно другой.

Комов:А причем здесь фукамизация?

Логовенко:Растормаживание гипоталамуса приводит к разрушению третьей импульсной. Мы не могли этого допустить, пока не научились ее восстанавливать.

Комов:И вы провели кампанию по введению поправки…

Логовенко:Строго говоря, кампанию провели вы. Но по нашей инициативе, конечно.

Комов:А «Синдром пингвина»?

Логовенко:Не понял.

Комов:Ну фобии эти, которые вы наводили своими экспериментами… Космофобии, ксенофобии…

Логовенко:А, понимаю, понимаю. Видите ли, существует несколько способов и методик выявления у человека третьей импульсной. Сам я приборист, но мои коллеги…

Комов:То есть это ваших рук дело?

Логовенко:Разумеется! Ведь нас же очень мало, свою расу мы создаем собственными руками, прямо сейчас, на ходу. Допускаю, что некоторые наши приемы представляются вам аморальными, даже жестокими… Но вы должны признать, что мы ни разу не допустили действий с необратимыми результатами.

Комов:Предположим. Если не считать китов.

Логовенко:Прошу прощения. Не «предположим», а именно не допустили. Что же касается китообразных…

(В фонограмме лакуна: 2 минуты 12 секунд.)

Комов:… Интересовало не это. Заметьте, Леонид Андреевич, наши ребята шли по неверному пути, но во всем, кроме интерпретации, оказались правы.

Логовенко:Почему же «кроме»? Я не знаю, кто эти «ваши ребята», но Максим Каммерер вычислил нас абсолютно точно. Я так и не узнал, каким образом в его руках оказался список всех люденов, инициированных за последние три года.