Роберт Хайнлайн - Между планетами

— Остается тридцать секунд, Дон. Может, начнем?

— Да?.. Но это вы использовали все время. Я не произнес ни слова.

— У меня нет времени быть справедливым. Сожалею. Однако, — продолжал он, — мои возражения относительно последнего метода не подходят для твоего случая. В тот короткий промежуток времени, пока ты пребывал в прострации в квартире доктора Джефферсона, мы сумели установить, что есть-таки существо, отвечающее необходимым требованиям. Ты будешь отвечать на наши вопросы и не позволишь, чтобы этому существу причинили боль.

— Да ну?

— Это пони по кличке Лэйзи.

Дон был потрясен.

— Если ты упорствуешь, — продолжал лейтенант, — мы можем сделать трехчасовой перерыв и доставить лошадь сюда. Это может быть интересным, поскольку, я думаю, этот метод никогда не применялся при посредстве лошади. Насколько я помню, у них очень чувствительные уши. С другой стороны, я должен сказать тебе, что если нам придется пойти на эти хлопоты, то, конечно, мы не будем отсылать лошадь обратно, а просто пошлем ее на бойню. Лошадь в Нью-Чикаго — сущий анахронизм. Как ты полагаешь?

Мысли Дона кружились, он никак не мог найти нужный ответ, не мог даже до конца понять, что ему сказали. Наконец он выпалил:

— Вы не посмеете!!

— Время истекло, Дон.

Дон глубоко вздохнул и рухнул на стул.

— Давайте, — тупо произнес он. — Задавайте ваши вопросы.

Лейтенант достал из стола катушку и зарядил магнитофон.

— Твое имя, пожалуйста.

— Дональд Джеймс Харви.

— Твое имя на Венере?

— "Туман Над Водами", — просвистел Дон.

— Где ты родился?

— На корабле под названием «Устремленный», на трассе Луна — Ганимед.

Вопросы сыпались один за другим. Казалось, лейтенант заранее знал ответы. Раз или два он попросил Дона ответить более подробно, иногда поправлял его в некоторых незначительных мелочах. После того как он разобрал всю его биографию, он потребовал детального отчета обо всем, что произошло с тех пор, как Дон получил радиограмму от родителей.

Единственное, о чем не рассказал Дон, — это о пакете доктора Джефферсона. Он с тревогой ожидал, что его сейчас спросят об этом. Но если офицер и знал что-либо о пакете, он не показывал виду.

— Доктор Джефферсон, кажется, считает, что оперативный работник службы безопасности следил за тобой… и за ним?

— Я не знаю. Не думаю, что он знал об этом.

— "Зловредная блоха, разве она когда-либо не преследует человека…" — процитировал лейтенант. — Расскажи мне подробно и точно обо всем, что вы делали, выйдя из ресторана «Задняя комната».

— Этот человек следил за мной? — спросил Дон. — Поверьте, я никогда раньше не видел этого дракона. Я просто убивал время и старался быть вежливым.

— Я уверен, что так оно и было, но вопросы задаю я. Отвечай.

— Ну, мы дважды меняли такси, а может, и трижды. Я не знаю, куда мы ехали, я не ориентируюсь в городе и совершенно запутался. Но в конце концов мы подъехали к квартире доктора Джефферсона.

Он не упомянул о том, что звонил в «Караван-сарай», и снова допрашивающий никак не дал ему понять, знает ли он об этом.

— Ну, кажется, этим события и заканчиваются, — подытожил лейтенант.

Он выключил аппарат и несколько минут сидел, напряженно глядя перед собой невидящим взором.

— Парень, я уверен, что ты потенциально нелоялен.

— Почему?

— В твоем прошлом нет ничего, что делало бы тебя лояльным. Но это еще не причина для волнений. Человек в моем положении должен быть практичным. Ты собираешься отправиться на Марс завтра утром?

— Конечно, собираюсь.

— Хорошо. Я не представляю, как бы ты смог наделать много вреда. В твоем возрасте, да еще будучи изолированным в захолустной школе. Но ты попал в плохую компанию. Не опоздай на свой корабль. Если завтра в это время ты еще будешь здесь, я могу изменить решение.

Лейтенант поднялся. Дон тоже встал.

— Я, конечно, успею на корабль, — согласился Дон, — но… — Что? -

резко спросил лейтенант.

— Там задерживают мой билет до проверки на лояльность, — объяснил Дон.

— А-а, чепуха, обычная процедура. Я позабочусь об этом. Можешь идти. Желаю тебе чистого неба. Дол не ответил, и офицер сказал:

— Не сердись. Было бы проще выбить из тебя всю дурь сначала, а потом уж допрашивать, но я не сделал этого. У меня у самого сын примерно твоих лет. И я бы никогда не причинил зла твоей лошади. Так уж вышло, что я люблю лошадей: я родом из деревни. Ты не обижаешься?

— Пожалуй, нет.

Лейтенант протянул руку, Дон пожал ее, и ему показалось, что этот человек ему даже нравится. Он рискнул задать ему еще один вопрос: