Антон Иванов - Звезда чародея

- Книжечку! Мою книжечку испортил! - прорыдал из щели домовой.

Веспасиан, не слезая с Тимкиной груди, аккуратно расправил смявшуюся и изодранную в борьбе белую бумажку, которая оказалась титульным листом книги.

- «Анекдоты про русалок», - прочел вслух мальчик. - Издательство «Еж».

- Какая гадость! - возопил Веспасиан. - Какая пошлость! Какая подлость! И ты, Морфей, еще смеешь врать, что тебе это дал Сил Троевич?

Щель безмолвствовала.

- И ты из-за этого печь не растопил! - уже просто трясся от гнева кот.

- Чего ты ко мне прицепился со своей печью!

- вновь обрела дар речи щель. - Тебе вообще ее ничего не стоит за две минуты разогреть! А мне с дровами ломаться!

- Царица котов! - повернулся к мальчику Веспасиан. - Свои обычные силы он бережет. А мои, волшебные, пожалуйста, пусть расходуются. Да если я буду их на такую ерунду разбазаривать, то скоро вообще весь иссякну-зачахну.

- Ладно прибедняться, - прохихикал Морфей. - Ты здоровый.

- Вылезай, - тоном, не сулящим ничего хорошего, произнес кот.

- Веспасиа-ан, ну не будем ссориться, - решил, прежде чем вылезти, наладить дипломатический контакт Морфей. - Ну, я был не прав. Просто уж анекдотики очень смешные. Хотите, зачту?

Из щели послышался шелест страниц.

- Не смей мне портить ученика! - рявкнул кот.

- Как скажешь, Веспасианчик, как скажешь, счел за лучшее не спорить Морфей.

- А может, я не прав, - вдруг сменил гнев на милость Веспасиан. - Может, это и впрямь Сил Троевич тебе дал. Пойду поднимусь. Спрошу. Верно, он и для моего… самообразования чтонибудь приготовил.

- Не надо к нему подниматься! - пулей выскочил из щели домовой. - А печечку это мы быстренько. С Тимофеем, конечно, на пару. - И, повернувшись к мальчику, он добавил: - Пошли со мной за дровами в сарай.

Тимка возмутился не меньше кота:

- Почему это мне за дровами? Я и так уже сумки волок!

- Не стыдно? - всплеснул коротенькими ручками Морфей. - Вон какой ты большой, а я, между прочим, такие же сумки тут без тебя каждый день таскал. Надрывался! - Он всхлипнул. - Маленький, старый, больной, несчастный домовой! У меня подагра, радикулит, ишиас! Ноги еле ходят! Пальцы едва сгибаются! А ты, молодой, большой, сильный, не хочешь помочь!

Тимке сделалось стыдно.

- Да я разве отказываюсь?

- Чудненько, чудненько! - У домового вмиг радостно заблестели глазки. - Пошли. Покосившийся сарай стоял на задворках. Набрав поленьев, Тимка и Морфей двинулись обратно. Домовой, кряхтя, охая и прихрамывая, нес всего два полешка. А мальчик едва удерживал огромную охапку дров.

- Не пущу! Не пущу! Не пущу! - донесся до них протестующий голос калитки.

- Морфей, откройте мне, пожалуйста! - крикнули с улицы.

Тимка и домовой обернулись. За калиткой маячил красный беретик Ведьмочки.

- Отвори даме, - не двинулся с места Морфей.

Бросив на землю дрова, Тимка побежал к калитке. Вдруг что-то схватило его и с силой отшвырнуло обратно к дому. Он повторил попытку. Его отшвырнули сильнее. Теперь он понял, кто это сделал. Старый дуб, легко переместившись из центра палисадника к самому крыльцу, распростер перед Тимкой множество огромных зеленых рук.

- На-азад! - раздался бас откуда-то из самой сердцевины ствола. - Ни с места!

- Ну-у, ко-от! Ну-у, по-омо-ощничек, - с нескрываемым удовольствием протянул Морфей. - О главном забыл. С нашим Охранным Дубом не познакомил. Да если бы ты один, без меня, случайно на улицу вышел, плохо бы тебе пришлось. Орал бы тут до посинения. Он бы тебя ни в дом не пустил, ни на улицу не выпустил. И вообще, без меня у Сила Троевича все прахом бы тут пошло, - поспешил подчеркнул собственную незаменимость домовой. Затем он легонько дотронулся до ствола великана-дуба и почтительно произнес: - Позвольте предстанить вам нашего нового ученика Тимофея Ружина.

- Очень приятно, - снова раздался из ствола густой бас.

Крона Охранного Дуба отвесила мальчику легкий полупоклон, и дерево не спеша вернулось на свое обычное место.

- А про меня забыли? - напомнила о себе Ведьмочка.

Тимофей бросился открывать калитку.

Ведьмочка мелкими шажками засеменила по траве к дому. В руках у нее Тимка заметил плетеную корзиночку с какими-то семенами.

- Мне к Силу Троевичу, - на ходу тараторила гостья. - Патиссончики хочу посадить. Пусть по-своему семена обработает. Вот огурчики у меня его стараниями через неделю уже выросли. И такие все ровные, хрустящие.

Она задрала голову и, воззрившись маленькими колючими глазками на Тимку, залилась писклявым смехом.