Анастасия Ликова - Волк в овечьей шкуре - 2 [СИ]

- Да, но там были конкретные цели и задачи, была война. А что сейчас?

- У нас всегда война. Думаю, задачи будут те же: разведка, диверсии, захват, ликвидации. Все то, что не официально. Одним словом, спец. задачи.

- Главное, чтобы не как в 95! Такие были подготовленные группы, закаленные Афганом! Нет, бросили в Грозный как штурмовой спецназ.

- Да, столько групп там потеряли, а потом локти кусали, когда не хватало спецов на горную войну... - произнес Дед. - Надеюсь, что сейчас это не повторится. Сам видишь, напряжение нарастает, а молодежь еще не готова для серьезных операций. В общем так, ты тоже в списке.

- Надеюсь, не командиром?

- Хоть и командиром. Прикажу - будешь мамой родной. Хватит уже! А то, вон, заставлю в управлении бумажки с место на место перемещать и никуда не денешься. Вон в спец часть. Там как раз одно место есть. Да и сотрудницы все молодые. Как раз в коллектив вольешься. Чтобы не говорила, что "молодая, как я могу над стариками командовать". Надеюсь, это тебя устроит?

- Прикажете, значит буду бумажки из кабинета в кабинет перемещать, - улыбнулась я.

- Ладно, не волнуйся. Пока снайпером, дальше посмотрим, - он открыл ящик и достал из него конверт. - Тут вот тебе немного патриотизма передали, - бросил он на стол конверт.

- Конечно, можно много говорить о патриотизме, но кушать-то хочется. Спасибо, - сказала я и забрала конверт.

Когда я вернулась к машине, Марина была вне себя от ярости: устала ждать. Затем я отвез ее в гараж; по дороге заехали купить "подарок" Михалычу. Марина не узнала свою машину. Конечно, занимался ей не сам Михалыч, а механики. Тут она как будто опять на конвейер попала.

- Слушай, Михалыч, эту еще не потеряли? - спросила я, указывая на "поджеро".

- Да кто ее потеряет, кроме меня.

- Все не могу купить свою: то некогда, то денег нет. Может, на неделе заеду.

- Дед, что ли, требует?

- Нет.

- Тогда пользуйся. Спишем как боевые потери.

Мы еще пообщались о жизни, и я уехала.

Остаток дня мы провели дома, занимались, так сказать, хозяйством, которого накопилось выше крыши. Гладя белье, мне под руку попался пояс. Я почему-то вспомнила первые дни в том доме, когда впервые примерила его. Тогда для меня это казалось таким унижением.

- Может, все-таки вместе поедем? - спросила Марина. - Я маме сказала, что с сестрой приеду. Она хочет с тобой познакомиться.

- Марин, как-нибудь в другой раз. Передай ей привет.

- Когда этот другой раз будет? Неизвестно.

- Когда-нибудь будет. Знаешь, Марина, я даже не знаю, как себя вести с ней. Признаюсь тебе: я ее любил всю жизнь. Как это не смешно, но у меня и сейчас остались чувства. Это, наверное, то, что у меня еще осталось от мужчины.

- Я знаю, я даже знаю, что ты собирался к ней вернуться. Алин, а скажи, чем ты сейчас будешь заниматься? У нас говорили, что будут создавать какие-то спец подразделения для особого назначения. Ты будешь в таком подразделении?

Я посмотрела на нее. Вот, блин, а считается секретной информацией!

- Кто тебе такое сказал? Первый раз слышу, - сказала я и отвернулась к куче белья.

- Ну, не ври! Я ведь вижу, что ты знаешь. Ты не умел и не умеешь мне врать. Я тебя еще с детства вычислила, и сейчас ты ведешь себя точно так же, когда говоришь неправду.

- Да ты что? Следопыт...

- А я могу туда попасть?

Я отставила утюг и посмотрела ей в глаза.

- Марина, я не знаю, откуда ты это знаешь.

- У нас в батальоне слухи ходят.

- Это, наверное, всего-навсего слухи.

Она замолчала и села на диван:

- Ты не доверяешь мне? - спросила она серьезно.

- Доверяю как себе. Не задумываясь, доверю свою спину.

- Ну, а в чем проблема? Доверь!

Я подошла и села рядом, обняла ее за плечо:

- Дочка, что за капризы? - я спросила так, как это было раньше.

- Я не люблю, когда ты от меня что-то скрываешь.

- Детский сад какой-то. Есть вещи, которые я не могу сказать даже тебе.

- Знаешь что, папочка, рано или поздно нам это станет известно. Я сейчас знаю, что там будут только офицеры, отставники и действующие, имеющие опыт. А то, что и ты попадаешь туда, нетрудно догадаться. Ты командовал такой группой. Так что можно предположить, что тебя опять поставят на эту должность. А раз так, то ты можешь и меня...

- Так, во-первых, я никогда не смотрел на дружеские отношения. Если вижу, что ты готова лучше других - "да", если нет - значит "нет". Для меня все равны, потому что любой - это чей-то ребенок. И моя задача вернуть его матери живым. Будь я сейчас командиром группы, я бы действовал точно так же. И то, что ты мне дочь, это бы не играло никакой роли. Для меня ты прежде всего боец. А боец должен быть готов.