Ольга Онойко - Лётчик и девушка

По слухам, на спутниках жил народ поспокойней.

— Ну что, — поинтересовался лётчик, — будем истории рассказывать?

— Истории, истории… — благодушно протянул Элис. — Давай, чем же ещё заняться. Про свою Элис ты уже рассказывал. А что ты станешь делать, когда её найдёшь?

Вообще-то сейчас была элисова очередь рассказывать. Но спорить лётчик не стал, только улыбнулся:

— Обниму и поцелую.

— А потом? — фыркнул триплан.

— А потом сделаю предложение. Руки и сердца, крыла и винта. На любимых девушках, знаешь ли, женятся.

— Вот так просто? — спрашивал Элис. — Женишься на девушке с неба звёзд, которая состоит из эфира и перемещается из мира в мир усилием мысли?

— Почему бы и нет? — отвечал лётчик с улыбкой. — Она обещала меня дождаться, и я прилетел. То есть прилечу. Обязательно.

— И где вы будете жить? Ты же в чистом эфире все кишки выблюешь.

Лётчик скосоротился. Он знал, что некоторое время эфиром действительно придётся дышать, и что это будет самый чистый эфир и самый важный момент в его жизни. Для такого момента он планировал припасти кислородный баллон. Но что будет потом, когда кислород кончится… Он предпочитал не думать об этом заранее. Если случится неловкость, Элис его простит. Он же летел за ней с самой Земли, с Земли до звёзд на крохотном самолётике, только потому, что она его позвала.

— Она может приходить на Землю, — сказал он, наконец. — Я отвезу её на Землю. Или она перенесёт нас туда всех вместе… А если ей тяжело жить на Земле, то мы найдём место посередине. Планету, где высокий процент эфира, но я могу не блевать кишками.

Элис заскрипел расчалками.

— И это всё? — изумился он. — Процент эфира — ваша единственная проблема? Парень, никто не знает, откуда взялись звёздные люди и что они такое, многие вообще в них не верят. Они переносятся по эфиру, появляются и исчезают в один миг. Кто-то говорит, что это древняя и мудрая раса, а кто-то — что юная и бестолковая, но обладающая страшным могуществом. Может, это вообще не люди, а иллюзорные образы, которые создают иные, вовсе непостижимые существа. И ты всерьёз собираешься жениться на Элис?

Лётчик взялся за штурвал, выправил лёгкий крен и вернул самолёт на курс. Потом откашлялся и сообщил:

— Я её за руку держал, между прочим. И… кое-что ещё. Так что я — уверен.

Триплан тихонько засмеялся.

— А что люди скажут? — поинтересовался он.

— А что? — лётчик с нарочитой беспечностью пожал плечами. — Эка невидаль: жена с другого неба. Элис, мы же с тобой Нилану-Читайке невесту везли, помнишь? А один мой однополчанин, Спанга, жену себе вообще с Юпитера привёз. Тоже мне, удивление. Одно только — корову доить не умеет. Зато за ней три грузовых биплана пришло с приданым. Породистая млеконосная тля.

Триплан расхохотался так, что начал рыскать и крениться. Лётчик стукнул по приборной доске, призывая его к порядку, и уточнил:

— Гигантская тля. Быки — с тебя размером. Теперь Спанга поднялся, варит тлиное пиво. Два завода открыл, а раньше костюма приличного не имел.

— У тебя тоже нет приличного костюма, — ехидничал Элис.

— Зато у меня есть приличный самолёт.

Элис хмыкнул и удовлетворённо замолчал.

Вдалеке, широко распустив хвост, неслась сквозь эфир комета. Лётчик поглазел на неё и почему-то вспомнил, что если запрокинуть голову и долго смотреть сквозь стеклянную крышу кокпита вверх, в прозрачную бездну, то можно услышать «музыку сфер» — тихий-тихий, едва доступный уху хрустальный звон. Но это галлюцинация, на самом деле в эфире никаких звуков нет. Неподвижные звёзды, огромные сгустки чистого эфира, вовсе не звенят и не поют. Они безмолвны, безмолвны и глухи как могилы.

Никто оттуда ещё не вернулся.

А с другой стороны, никого ещё туда и не приглашали.

— Парень, зачем тебе к неподвижным звёздам? — вдруг очень серьёзно спросил триплан. — За чудом? За славой? Зачем тебе звёздная девушка? Сказка о ней?

Лётчик долго молчал. У него не было ответа. Сначала он искал ответ, потом просто рассердился. Лезла в душу и форменным образом допрашивала его малиново-алая шестикрылая машина. Нет у машин такого права — людей допрашивать.

— Сам подумай, — бросил он. — Может, догадаешься.

Элис, против ожиданий, не стал ершиться и подпускать шпильки. Триплан немного помедлил и сказал совершенно другим голосом, задумчиво и невесело:

— Может, и догадаюсь.

— Что? — лётчик даже встревожился.

— Моя же очередь рассказывать историю, — напомнил Элис.