Зенна Хендерсон: Стены

- Они мне не поверили, - жаловалась она, глотая слезы.

- Естественно, - ответил Леверетти, - и никогда не поверят. Очень глупо с твоей стороны на это надеяться.

Она негодующе дернулась.

- Но ведь это правда. Это случилось в самом деле. Я видела...

Новые потоки слез заструились по ее щекам.

- Возможно, - сказал Леверетти.

Дебби уставилась на него.

- Ты мне веришь?

- Ну, скажем вернее, я не отрицаю того, что это может оказаться правдой, - ответил Леверетти.

- Но ведь никто... даже Майлс...

Она была слегка обеспокоена тем, что на этот раз, когда она произнесла это имя, ее сердце не сжалось, вообще никак не отреагировало. Она закончила почти раздраженно:

- Даже Майлс мне не поверил.

- Тогда зачем быть такой упрямой и продолжать трепаться направо и налево?

Щеки Дебби порозовели. Она сказала обиженно:

- Они все время мне не верили. Говорили, что я врунишка. Но это правда. До последнего слова - все правда. Они должны были мне поверить!

Ее голос дрогнул, и глаза снова наполнились слезами.

- А теперь я стала изгоем. Меня уже не считают в общине своей.

Она уткнулась лицом в ладони.

- Даже если я перестану рассказывать об этом, то отношение ко мне уже не изменится. До тех пор, по крайней мере, пока они мне не поверят.

- А они никогда не поверят.

Голос Леверетти ничего не выражал. Некоторое время оба молчали.

- Что ты знаешь обо мне? - внезапно спросил он.

Дебби уныло поглядела на него. Рукой она теребила спутанные волосы надо лбом.

- Только то, что ты три года отсутствовал и вернулся переменившимся.

Леверетти коротко рассмеялся.

- Они меня теперь тоже не любят. Они были снисходительны ко мне, когда я был веселым, беззаботным шалопаем, а теперь говорят, что мои глаза околдованы. Это так. Я тоже теперь не свой для них. Сдается, мистрисс Уинстон, мы с вами сидим в одной дырявой лодке!

Он поддразнил ее слабой улыбкой.

- Вот что мы получили за то, что не смотрели под ноги...

- Мы? - Дебби подняла к нему взволнованное лицо.

- Я споткнулся, - сказал Леверетти.

- О складку, - прошептала Дебби, - и стены...

- Нет... никаких стен, - сказал Леверетти. - Я так и не перешел на ту сторону, сквозь мглу с пылающими звездами. Я был там около трех лет, как мне потом сказали. Но годы - глупая мерка для того, чтобы мерить время там, где ничего не происходит. Я висел там во мраке, глядя на сверкающие звезды и то впадал в безумие, то выходил из него - то в ад, то обратно. Моя душа и я беседовали друг с другом и созерцали жизнь, смерть, вечность. Теперь ты не удивляешься, что я переменился и что мои глаза околдованы?

- А как же ты вернулся? - прошептала Дебби.

- Ты меня вернула, - ответил Леверетти. - Когда споткнулась и прошла сквозь это в первый раз.

- Сквозь складку, - пробубнила Дебби.

- Сквозь складку, - повторил Леверетти. - Это высвободило меня, и я вернулся - телесно. Но душой я уже был здесь чужим.

- И я тоже, - сказала Дебби.

Они поглядели друг на друга проникновенно и долго, их руки соприкоснулись и сжали друг друга. Дебби ощутила в сердце теплое чувство радости и понимания, на лице Леверетти разгладились горестные складки.

- А нельзя ли нам еще раз пройти сквозь это и уйти куда-нибудь отсюда? - спросила Дебби.

- Нет, - ответил Леверетти. - Складка исчезла. Я как раз иду оттуда, с того места. Или складка то появляется, то исчезает, или же Нечто отыскало ее и разгладило. Нам надо найти место для себя здесь... или, если ты предпочитаешь, в другой колонии.

Его рука успокаивающе покоилась на ее руке.

- Но где была я? - спросила Дебби. - Где был тот дом и те стены?

- Может быть, Здесь, но в другом Когда, - ответил Леверетти. - А может, другое Где, но в этом Теперь. Как бы там ни было...

- Я была там, - сказала Дебби, - и ты мне веришь!

- Ты была там, - кивнул Леверетти, - и я верю тебе.