Альфред Хичкок - Истории, от которых не заснешь ночью

Отец Готье, духовник, однажды обвинил его в безбожии. Но своей проповеди он больше никогда не повторял.

- Вы говорите, что я буду проклят? Может быть, отец мой. Ну что ж, тем хуже! Буду трещать в огне ада, как елка на костре стойбища, так ведь, отец мой?

Но все имеет свое начало и свой конец, как доброе, так и злое... И Леклер Ле Моди не был исключением из этого правила. Летом, когда обмелели реки, в лодке с шестом он отплыл из Мак-Дугла в направлении Санрайза. С ним находился некий Тимоти Браун, когда они отплыли из Мак-Дугла, но в Санрайз он прибыл один. Позднее стало известно, что они поссорились в начале пути, так как "Лизи", старый десятитонный пароход, уйдя на сутки позже Леклера, прибыл в Санрайз на три дня раньше него. Когда Ле Моди пристал к берегу, в плече у него зияла дыра от пули.

В Санрайзе была открыта шахта по добыче золота, и жизнь в городе изменилась полностью, и во всем. После появления нескольких сотен искателей, продавца виски и с полдюжины игроков-профессионалов миссионер увидел, как в мгновение ока результат его долголетних трудов среди индейцев превратился в прах.

Когда скво занимались только тем, что варили фасоль или поддерживали огонь в очагах холостых шахтеров, а их мужья выменивали теплые меха на бутылки с темной жидкостью и на поврежденные часы, добрый пастор, ложась, в постель не раз повторял: "Господи, спаси мою душу!" - ну и отправился в длинное путешествие в длинном, грубо сколоченном ящике. После чего игроки перетащили свои столы с рулеткой и "фараоном" в хижину миссионера, и постукивание жетонов и стаканов раздавалось там с зари до наступления сумерек.

Так вот, Тимоти Брауна очень почитали среди этих "искателей приключений" Севера. Упрекали его только за вспыльчивый характер и за слишком большую драчливость. Мелкие грешки, в общем-то, которые ему охотно прощали, за его доброе сердце и благородство. Но ничего не складывалось в пользу Леклера Ле Моди, и чаще всего вспоминали о его вероломстве. И поэтому, если одного любили, то друг ого ненавидели. Как только увидели его с перевязанным плечом (ему была наложена антисептическая повязка), люди из Санрайза препроводили его к судье Линчу.

Дело было - чего уж проще. Он поссорился в Мак-Дугл с Тимоти Брауном. И в компании последнего выехал из Мак-Дугл. А в Санрайз он прибыл один, без Тимоти Брауна, Значит, учитывая все вышеизложенное, все единодушно пришлите выводу, что Леклер убил Тимоти Брауна. С другой стороны, обвиняемый признавал точность только какой-то части этих фактов, но конец истории рассказывал по-своему. В тридцати километрах от Санрайза (он вместе со своим спутником вел свое судно, маневрируя вдоль скалистого берега) вдруг раздались два выстрела. Тимоти Браун качнулся прямо над бортом судна, и его рана окрасила воду, а сам он пошел ко дну. Что касается самого Леклера, он рухнул на дно лодки с обжигающей раной в плече. Он лежал, недвижимый, и рассматривал берег. Через некоторое время два индейца показали головы, вышли на берег, неся пирогу из березовой бересты. И когда они опустили ее на воду, Леклер выстрелил. Пуля задела одного, того, кто наклонил голову в воду, как Тимоти Браун.

Второй спрятался на дне пироги, и тогда пирогу и суденышко стало относить течением. Потом двойной поток течения их отбросил одного от другого, и лодка пошла вправо от острова, а пирога - влево. Больше Леклер пирогу не видел, потом прибыл в Санрайз. По тому, как рухнул индеец в воду из пироги, было абсолютно очевидно, что в него попали. Вот и все.

Это объяснение казалось неточным. Обвиняемому предоставили десять дней передышки, в то время как "Лизи" вновь спускалась вниз по реке, чтобы приступить к следствию. Через десять часов пароход-"астматик" вернулся в Санрайз и ничего, что подтверждало бы показания Леклера, не привез. А посему судьи посоветовали ему сделать завещание, поскольку в Санрайзе у него была рудниковая концессия на 50 тысяч долларов, а люди, живущие в этих краях, не только писали законы, но и почтительно их соблюдали.

Леклер пожал плечами.

- И все-таки я хотел бы просить вашей милости, самой малой. Я отдаю свои пятьдесят тысяч долларов церкви и своего Батара - черту. Что касается маленького одолжения, так оно состоит в том, чтобы вы сначала повесили мою собаку, а потом - меня. Идет?

Все согласились, что дорогу своему хозяину проложит "злодей", дорогу в последний путь, и члены суда отправились на другой берег, туда, где возвышалась большая одинокая елка. Чарли Ле Ламбэн завязал скользящий узел на конце пенькового троса, накинул петлю на шею Леклера и затянул ее. Руки связали за спиной и его поставили на ящик из-под печенья. Другой конец веревки набросили на большую толстую ветку, потом натянули и солидно закрепили. Таким образом, оставалось только выбить из-под ног Леклера ящик, чтобы увидеть, как он будет раскачиваться высоко от земли.