Алексей Ефимов - На землях рассвета

Лэйми с наслаждением вдохнул прохладный, влажный воздух и побрел по галерее, неторопливо осматриваясь. На юге, за кромкой обрыва, скрывалась невидимая отсюда река; на севере тянулись белые многоэтажные дома, таинственно-бледные в рассветном сиянии. В их освещенных кое-где окнах мелькали беззвучно скользящие фигурки — это был один из самых густонаселенных районов.

На западе, между домами и рекой, высилась плоская, срезанная пирамида Генератора Зеркала, вся словно отлитая из темного металла. Даже на таком расстоянии Лэйми ощущал ее безмерную огромность: коробки стоявших рядом с ней белых девятиэтажек казались игрушечными, едва ли не в восемь раз ниже.

Над плоской крышей пирамиды вздымалось восемь игловидных шпилей, плавно расширявшихся к основанию. Четыре из них, внешние, обрывались едва на трети высоты остальных, поддерживая толстое кольцо Ускорителя. От его шестнадцати сегментов отходили острые изогнутые лопасти, и из-за них к Зеркалу Мира тянулись призрачно-бледные, плоские, как линейка, лучи. Один из них проходил высоко над головой Лэйми.

Четыре центральных шпиля вздымались на высоту в семьсот метров, словно бы накаляясь к остриям мертвенным лиловым светом. Между ними повисло странное застывшее облако, словно состоявшее из сотен вложенных друг в друга сине-фиолетовых кристаллов. От него тоже тянулись тысячи тончайших, разноцветных лучей, едва заметных в чистом воздухе: именно они придавали Зеркалу Мира его восхитительный вид. Вот облако дрогнуло, на мгновение сжавшись, затем плавно качнулась земля, и откуда-то из глубины неба до Лэйми вновь долетел тяжелый, неторопливо затихающий гул…

Он быстро скатился по лестнице и нырнул в темноту, царившую под сомкнутыми низкими кронами. Тропа была неровной, но Лэйми ступал бездумно и легко — его тело помнило каждый корень и яму. Вскоре он выбрался на Имперский проспект — самую широкую и светлую во всем городе улицу (на ней даже не горели фонари) — пустынную в обе стороны, насколько хватал глаз. Здесь, на просторной площадке, в беспорядке стояли открытые скутера, такие маленькие, что сесть в удобное, мягкое гнездо можно было лишь на пятки — и даже тогда низкие борта едва доставали до пояса. Впереди, под руками, помещался штурвал, сзади, сразу за спиной — кубический выступ двигателя.

Лэйми сел, предварительно разувшись и водворив сандалии в небольшой бардачок в носовой части машины, потом щелкнул выключателем. С тихим жужжанием скутер всплыл метра на три над землей и замер, тихо покачиваясь; подниматься выше он не мог. Едва Лэйми наклонил штурвал вперед, двигатель зажужжал громче и скутер помчался с быстротой бегущего человека. Плавный поворот штурвала — и он, слегка наклонившись, вильнул в сторону…

Чтобы попасть в Библиотеку, надо было пролететь к западу до конца пустыря и свернуть на ведущую прямо к ней улицу. Но Лэйми пропустил перекресток, нырнув в темную глубину двора. Это было одним из любимых его развлечений — нырять в туннели в массивах опустевших домов, такие низкие, что приходилось пригибаться, чтобы не грохнуться лбом об их перекрытия, лавировать между деревьями и фонарными столбами, проскакивать прямо над крышами древних гаражей и сараев, сетчатыми заборами заброшенных детских садов, проламываться сквозь верхушки кустов, ветки которых рвали его одежду…

Короче, это было восхитительно. Не совсем, чтобы полет, но и не бег, нечто среднее, настолько приятное, что ему, собственно, и не хотелось большего. Правда, порой ему случалось разбить скутер. Но уже очень, очень давно он не чувствовал боли и не видел своей крови, выступавшей из ран — и с трудом представлял, как такое вообще может быть. Раньше все было иначе, но было ли?

Из последней арки Лэйми вылетел словно бы в лес — в чащу деревьев столь высоких, что они представлялись ему колоннадой, подпиравшей невидимую в смутной темноте крышу. Их морщинистые стволы были больше его роста в диаметре. Столбы таинственно-синих фонарей (свет Зеркала Мира не проникал под зеленый свод) казались по сравнению с ними крошечными. Земля здесь была усыпана опавшими ветками и рыжей хвоей, из нее там и сям выступали разнокалиберные гранитные глыбы. Но были тут и дорожки и небольшие площади у фонтанов, — на них в странном сумрачном свете собирались веселые группки…

Лэйми свернул на узкую боковую аллею и вскоре вылетел прямо к фасаду Библиотеки. С трех других сторон ее исполинское прямоугольное здание окружал парк. Здесь, на востоке, начинался обширный пустырь, доходивший до самого Зеркала. Гладкая, облицованная мрамором стена Библиотеки в его свете казалась розоватой. Между прорезавших ее массивных пилонов светились огромные окна. Стоянка здесь напоминала размерами небольшой аэродром, но Лэйми едва нашел на ней место для посадки.