Наталья Егорова: Тикуа-Хша

– Ох, и нифига себе, - восхитился Женя, оторвавшись от своих расчетов.

Двое туземцев настигли беглянку так легко, словно она не бежала, а стояла на месте. Мигом сшибли на землю, один придавил коленом поясницу. Девушка бестолково барахталась, пачкая кожу красной глиной, мужчины невозмутимо ждали. Все трое были обнажены, и это придавало сцене оттенок нереальности, словно в эротической игре.

Женька шумно вздохнул.

– Они ее убьют! - обвиняюще вскрикнул Федор.

– Тикуа-Хша умерщвляется, чтобы дух разрушения не обрел свободу, - назидательно подтвердила Александра. - Впрочем, все достаточно гуманно. Предыдущей вдове дали быстродействующий яд перед тем, как вскрыть грудную клетку.

Федора передернуло.

Бесстрастным лекторским тоном Александра продолжала:

– Туа - крайне миролюбивое племя, но ритуал, связанный с Тикуа-Хша совершенно не похож на все остальные. Брачный ритуал, выбор вождя, даже обряд плодородия - никаких поединков, никакого кровопролития, все очень иносказательно: танцы, пение, рисунки... Может быть, этот обычай унаследован от более кровожадных предков? Или... впору предположить, что он связан с реальными событиями, какой-нибудь маньячкой по имени Хша, - она усмехнулась, и Федору почудился оттенок нервозности в этом смешке.

Жертве на экране уже связали ноги. Один из мужчин перекинул ее через плечо и процессия двинулась сквозь заросли.

– Между прочим, брак между вождем и его женой заключается очень интересно: воплощения Хакуа и Тикуа-Хша целую ночь сидят напротив и смотрят друг другу в глаза. Предварительно, их накачивают наркотиком, считается, что так дух Тикуа-Хша входит в женщину, а вождь укрощает его.

Глаз показал лицо Тикуа-Хша крупным планом: в темных глазах девушки застыла мука. Федор отвернулся и быстро вышел.

Федор стащил мимикр-комбинезон и бросил в сушилку.

– Что у нас с глазами? - осведомилась Александра.

– Система с утра сбойнула, - пояснил он. - Я отключил и запустил заново.

– Три часа съемок пропали.

Он хмыкнул, подумаешь, мол.

На экране виднелась площадка у входа в погребальную пещеру. Несколько туземцев, сидя на корточках, неподвижно смотрело в темноту. Из расселины вырывались клубы черного дыма, рассеиваясь под дождем.

Повинуясь командам Александры, камера метнулась вбок, облетела площадку по кругу, поднялась повыше и зависла над скалой.

– Что-то не так? - поинтересовался Федор.

– Нет титу.

– Может, в хижине у себя? Или ушла куда-нибудь...

Александра мимолетно глянула на него.

– Титу не могла уйти, пока не закончен обряд сожжения. Она должна проводить дух Хакуа и отогнать Хша.

Федор пожал плечами и пошел на камбуз.

– Ничего не понимаю, - донесся голос Александры. Федор выглянул с тарелкой в руках.

Туземцы сбились в толпу посреди площадки. Дым тянулся из пещеры тонкой струйкой и прибивался к земле; кто-то застыл возле входа и камера показывала бледное лицо, искаженное страхом. Очень сильным страхом.

– Они говорят, Хша ушла, - бесстрастно перевела Александра.

Женька с Федором переглянулись.

– Труп?

Глаз влетел в пещеру, поболтался над полом. Чад от помоста с телом затянул помещение мутной пеленой, сквозь которую едва виднелись головешки.

– Крови нет... Ее не убили.

Александра содрала маску и потерла скулы, на которых отпечатались красные пятна.

– Ее не убили, - повторила Александра. - И это очень плохо.

Он не стал зажигать свет. В полутьме гаража неясными силуэтами вырисовывались вездеходы, тускло поблескивали металлические стеллажи. Мелкие роботы походили на механических пауков из старых три-ди.

Федор осторожно шагнул внутрь. Позвал:

– Тикуа... Эй, как тебя...

Она появилась из темноты так внезапно, что он отпрянул. Огромные черные глаза настороженно уставились ему в лицо, жесткие волосы обрамляли лицо языками пламени.

– Тише, тише... - забормотал он примиряюще. - Спокойно... вот так.

Она отступила назад, прижалась лопатками к холодному борту вездехода. Похоже, незнакомые махины совсем не пугали ее, хотя Федор все равно испытал легкий укол совести за то, что оставил ее здесь на несколько часов в темноте и одиночестве.

Он робко протянул ей контейнер с овощным рагу.

– Еда... Ешь.

Она хищно повела тонкими ноздрями, подняла, как ему показалось, вопросительный взгляд.

– Еда. Ам-ам.

Девушка взяла контейнер, подцепила капустный лист и тут же бросила - рагу было горячим. Федор виновато пожал плечами. Тикуа-Хша повторила движение и отправила очередной кусок в рот.